Замира Мавлянова: «Нельзя петь без образования!»

Сегодня мы беседуем с солисткой Государственной филармонии имени Т. Сатылганова, оперной певицей, заслуженной артисткой КР Замирой МАВЛЯНОВОЙ. Лично о ней многим известно практически все, что дозволено, поэтому «ОР» заинтересовали вопросы как высокого, так и сугубо критического характера.

И все же о себе

— Как получилось, что вы связали свою судьбу не просто с музыкой, а с высочайшим из ее проявлений, — оперной музыкой?

— Знаете, я ведь никогда не думала, что стану петь. В моем роду не было ни артистов, ни музыкантов, никаких творческих личностей. Я просто не хотела учиться в школе, мне так надоели математика с физикой и прочие точные науки, они мне настолько тяжело давались, что решила бросить учебу. А мама посоветовала пойти в музыкальное училище. Там все-таки преподаются предметы гуманитарного направления, с ними гораздо легче. Вот так все и началось: я поступила, отучилась, заинтересовалась, закончила Консерваторию, которая раньше носила название Института Искусств. Долгое время не работала, поскольку довольно рано вышла замуж и родила ребенка. Я просто сидела дома и воспитывала сына. И представляете, я начала свою, если можно так сказать, карьеру оперной певицы в 30 лет! Это, наверно, очень поздно, но так произошло в моей жизни (смеется).

А получилось это так. Мне в конце концов надоело сидеть дома, я захотела продолжить занятия пением. И я начала ходить к одной преподавательнице просто для поддержания формы. Когда я пришла в Консерваторию для занятий уже с концертмейстером, мой голос услышал сам Асанхан Джумахматов, ныне, к сожалению, покойный, дирижер, композитор, мэтр нашего искусства. Он спрашивает: «Вы где-нибудь поете?» Я говорю, что нет. «А пели раньше?» Тоже ответ отрицательный. И он взял меня к себе в Филармонию. Это было в 1998 году. И я до сих пор там работаю.

Одна песня — пропуск в Консерваторию?!

— Замира, как вы, человек оперы, оцениваете состояние своей сферы деятельности в настоящее время?

— Конечно, наше оперное искусство находится в данное время далеко не в лучшем состоянии. Безусловно, самый пик своего расцвета оно пережило в советский период, когда пели Кайыргуль Сартбаева, Владимир Муковников, Марьям Махмутова, Сайра Кийзбаева, Булат Минжилкиев. Сейчас таких ярких, громких имен в республике нет. Ну, проходят спектакли, постановки, понятно, что денег нет, но смысл-то остается тот же: великих голосов наше время не дало. Я не могу назвать ни одного, кого кто-то узнал бы за пределами нашей страны. Все это варится в собственном соку, и никто нигде ничего не слышит об этом и не видит. А когда на каждом углу трубят, что тот съездил туда-то, этот еще куда-то, что-то спел, получил приз, — это непроверенные факты. Сказать может каждый. Раньше СНГ было единым государством, легко было проверить что угодно. А сейчас можно сказать что угодно, и ведь не проверишь это!

— А в чем беда? Дефицит талантов или нехватка настоящих педагогов?

— Хороших педагогов сейчас категорически не хватает. Они, в большинстве своем либо уехали, либо на пенсии и уже не преподают. А еще есть такой аспект, который на корню губит все, — я сама с ним недавно столкнулась. Мой племянник приехал поступать в Консерваторию из Каракола. Он закончил там музыкальное училище и приехал сюда продолжать обучение. Я решила пойти вместе с ним на вступительные экзамены для моральной поддержки. И вот, приходим и узнаем такую страшную вещь, от которой у меня вообще волосы дыбом встали: на вступительном экзамене в Консерваторию человек поёт всего одну песню! Одну песню! Мы, когда поступали, сдавали огромную программу из восьми произведений, начиная с русской арии, зарубежной арии, кыргызской песни. В общем, полный набор. И если даже в потоке сорок абитуриентов, комиссия прослушивала каждого. А сегодня, то ли приемной комиссии лень, то ли недосуг, — я не знаю, но они прослушивают одно произведение и принимают или не принимают! То есть идет конвейер.

— Но ведь так быть не должно. Вспомним Ференца Листа, с его упорными тренировками с самого детства...

— Именно. Нас раньше пестовали по одному, оставались только лучшие, кто выдерживал и доходил до конца, так как нагрузка была сумасшедшая. У нас музыкальные предметы были сложнейшие, а сейчас их проходят просто поверхностно, не вдаваясь в подробности. Я знаю это потому, что сталкивалась со студентами, которые приходят ко мне и просят заниматься с ними частным образом. Они не знают, что такое сольфеджио. Ну, какие из них певцы? Если ты решил стать певцом, ты должен получить соответствующее образование. Надо учиться, надо хотя бы знать музыкальные термины, что ты поешь, в какой тональности. А люди, которые думают, что могут и так петь, продержатся на сцене ну год, ну пять лет — все! Дальше они исчерпают себя. Потому что петь или играть на рояле или на скрипке, это как рассказывать кому-то что-то посредством музыки, посредством пения. Я же не могу, не имея медицинского образования, стать врачом. Почему люди думают, что можно, не имея музыкального образования, петь?

— Наверняка, дело и в самих студентах. Как насчет образованности не только музыкальной в будущих певцах?

— Раньше в Консерватории развивали разносторонне. По этому поводу могу вспомнить слова Бакыта Алишерова, он всегда говорит: «Ребята, читайте больше, потому что образованность человека отражается  на его голосе». Действительно, связь самая прямая. Молодежь думает, что незачем знать Достоевского, Чехова, Толстого. Но ведь поет не только голос, голый инструмент, поет сам человек, его интеллект, его мировоззрение, все, что есть в певце, он может выразить в своем голосе. А если пусто в голове, что ты выразишь в своей арии? И на учебу берут всех, потому что мало, недобор. В Москве отбор жесткий, но и людей много. Можно выбрать одного-двух стоящих и отсеять прочих. Это ведь не просто так! Зритель всегда чувствует, когда на сцену выходит человек пустой, необразованный. На духовно наполненного и музыкально образованного артиста ходить будут больше и слушать не в пример лучше. Зрителя не обманешь, он видит, где певец без интеллекта, которому нечего сказать публике, и где его противоположность. Сейчас у нас на сцене так много певцов без музыкального образования, которые решили, что оно им ни к чему. Мол, я ж талантливый, вышел и спел. Все равно, это рано или поздно даст о себе знать, и это ненастоящие певцы. Такая моя точка зрения.

Эстрада КР в упадке

— Если взглянуть на нашу эстраду, кто ее слушает? Кто на ней поет?

— Согласна с тем, что на концерты эстрадников ходят, в основном, люди, не принадлежащие к элите общества: ни в плане положения, ни в духовном плане. Да и на самой сцене в большинстве случаев контингент соответствующий. С появлением большого количества газет, телеканалов, радиостанций, Интернета, появился пиар, которым все и пользуются. Больше там нет ничего. Забыт такой путь к достижению успеха, как упорный труд, самостоятельное пробивание себе дороги и то же образование. Это тяжелее, да, но зато не стыдно потом будет сказать, что я заслуженный артист или народный. Нет, легче пойти в студию, за небольшие деньги сделать аранжировку, записать голос, дабл-трек, на компьютере вокал выправляют, усиливают, создают иллюзию, что все умеют петь. Дальше снимают дешевый клип на улице, под елочкой, относят на телевидение, и там его берут и начинают крутить и пиарить. По городу развешивают плакаты, пишут, трубят: вот, новая звезда, артист! И в этом есть немалая доля вины СМИ не очень хорошего уровня, независимо от тиража или периодичности. Это они пишут, не задумываясь, что вчера прошел концерт мега-звезды кыргызской эстрады и т. д. Да они хоть понимают, что такое мега-звезда? Был такой случай. Одну оперную певицу уволили из театра, поскольку петь она не умеет, ну исчерпал себя человек, не может нигде себя проявить. И она сама, частным образом, снимает концертные залы, дает концерты и на них приходят журналисты и пишут статьи, где говорится, что состоялось выступление такой-то, и это — «Золотой голос Кыргызстана». Цензура слово нехорошее, но мне кажется, должно быть что-то вроде художественного совета, скажем, на телевидении, из людей беспристрастных, разбирающихся в музыке. И они будут решать, кого можно пропустить, а кого нет.

Беседовала Анна МОСТФА

14 января 2010 г.