Правовое государство в Кыргызстане — реальность или утопия?

Продолжение. Начало
№ 42 (503) от 11.11. 2010 г.

Об усугублении проблемы правового нигилизма

Двадцать лет тому назад — 15 декабря 1990 года «легендарный» парламент принял Декларацию о государственном суверенитете Республики Кыргызстан, в которой впервые было документально заявлено о стремлении построить в Кыргызстане демократическое правовое государство. Идея правового государства — один из немногих лозунгов перестроечного периода (1985-1989 г. г.), который признается по сей день всеми политическими силами страны. Некоторые различия в трактовке смысла и содержания этой программной идеи не умаляют ее потенциальных и реальных возможностей стать инструментом национального согласия, примирения. Тем более, что острие усилий по созданию правового государства направлено на решение очевидных и близких всем нам проблем: радикально укрепить законность в стране, исключив чей бы то ни было произвол, обеспечить равенство перед законом всех, невзирая на лица; эффективно противостоять преступности; исключить возможность узурпации власти и злоупотреблений властью.

В какой же мере наше общество за прошедшие 20 лет продвинулось на пути к правовому государству?

Демократическую конституцию справедливо считают фундаментом правового государства любой страны. Произошедшие в мае 1993 года изменения в конституционно-правовой сфере вроде бы давали основания для оптимизма: на смену насквозь пропитанной коммунистической идеологией Конституции Киргизской ССР 1978 года пришел новый Основной закон, в целом прогрессивный и демократичный. Казалось, что в перспективе (5-6) лет мы увидим радужную картину триумфального шествия новой демократической Конституции, соответственно — принципов правового государства, по всей стране и во всех сферах общественной жизни... Однако через пару лет процесс государственного строительства пошел по другому пути, и эти «иллюзии» были развеяны (о нескончаемой череде конституционных реформ — см. предыдущую статью).

В настоящее время Кыргызстан на самом деле все еще находится на дальних подступах на пути к формированию правового государства, созданию современной системы государственного управления, обеспечения и защиты прав граждан. Наше общество никогда не отличалось высоким уровнем правовой культуры и законопослушания. Истоки нашего правового нигилизма, т.е. фактического отношения к праву как к чему-то формальному, не очень обязательному, чем во имя неких «высших интересов» можно и пренебречь, — имеют исторические корни и относятся еще к советскому периоду развития кыргызской государственности. Советская власть построила государство современное — индустриальное, урбанизированное, образованное, но без рынка и без политической свободы, т.е. государство без гражданина, соответственно — и без правового сознания. Как ни прискорбно, но это факт: советский человек, какое бы положение он ни занимал, обходил или нарушал закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; и совершенно так же поступала власть. Правового сознания не может быть у членов общества («низов»), если они лишены собственности и гарантий защиты достоинства личности. А если правового сознания нет у «низов», в правящих кругах («верхах») его либо нет вовсе, либо будет действовать принцип «друзьям — все, остальным — закон». Это нормальный принцип любой системы, в которой нет равенства перед законом. Идея В. Ленина о том, что законность в революции не может иметь своих «границ» и что диктатура пролетариата — власть, «не ограниченная законом», отражала издержки революции, направленной на смену одного социального строя другим и поддерживала в течение многих десятилетий общую атмосферу негативного отношения к праву. При этом советская власть, как известно, репрессивными методами «прививала» обществу так называемую «социалистическую законность».

В переходном обществе правовой нигилизм усугубился многократно: вместе со старым строем рухнуло и старое право и старая мораль.

Обрушение советского права и моральных ценностей последовало за разрушением коллективистского сознания, сменившегося «диким индивидуализмом». Старые представления о том, что «правильно» (не стяжать, не выделяться, не быть богатым, не зарабатывать за счет других и т.п.), менялись на прямо противоположные, сменились многие нормы социального поведения и одобрения, менялись местами герои и подлецы, «красные» и «белые» и т.д.

Т.е. обрушилась вся система координат социальной жизни. Ведь разрушив советскую систему права и морально-этических ценностей, мы еще не создали новой правовой системы и правовой культуры, достойной правового государства. А за это время не только развивались позитивные процессы, но и возникли, а подчас и сильно разрослись нежелательные формы поведения, выплеснулись наружу их худшие проявления. Народ духовно раскрепостился, но появившийся вакуум заполнили религиозные экстремистские течения, организованная преступность, в обществе утвердились самые худшие проявления корысти, наживы, национализма… В Кыргызстане за годы независимости выросло целое поколение, которое понятия не имеет о пионерии, комсомоле, делах и героических свершениях пионеров и комсомольцев, зато их кумирами являются «бригады», «крестные отцы», «бен ладены» и т.п.

Ахиллесовой пятой современной кыргызской государственности является степень реального исполнения, осуществления закона, подчинения праву. Речь идет о неисполнении всей системы источников права — Конституции, законов, указов президента, постановлений правительства, актов органов местного самоуправления, которое приобретает массовый характер, прокладывая дорогу к всеобщей безответственности. Государство и его институты на поверку оказались несостоятельными в самом главном — обеспечении исполнении законов. Вместе с тем было бы неправильным все сводить лишь к недоработкам государства. В нашем обществе произошло «размывание» самой идеи законности как требования неуклонного исполнения законов всеми, в том числе и гражданами. Появились социальные группы, вообще незаинтересованные в установлении устойчивого общественного порядка, обеспечения стабильности и надежности повседневных условий бытия, защищенности от насилия.

Традиции законопослушного поведения формируются десятилетиями и даже столетиями, а могут быть разрушены в считанные дни, что убедительно и показали события марта 2005 года и апреля 2010 года. Возросший правовой нигилизм в обществе позволяет утверждать о наличии оснований для вывода об общесистемном кризисе законности, когда общество близко к черте правового хаоса.

Призывы к самосуду как опасная тенденция

Наглядным показателем состояния законности в стране являются начавшиеся судебные процессы по ошским и апрельским событиям, которые привлекли внимание не только нашего общества. Недоверие к государству и его институтам рождает в обществе еще одну нездоровую тенденцию. На днях весь мир стал свидетелем того, как едва не произошел самосуд в начале процесса над лицами, привлекаемыми к уголовной ответственности по обвинению в массовом расстреле митингующих перед зданием Дома правительства. А до этого в СМИ распространились сведения о том, что на судебных процессах по ошским событиям родственники потерпевших угрожают либо избивают адвокатов обвиняемых и самих обвиняемых.

Происходящее возвращает страну в глубокое прошлое. Стойкое неверие населения в способность правоохранительных органов и судов устанавливать справедливость порождает в наших условиях опасный эффект отрицания цивилизованных форм решения конфликтов. Однако самосуд как метод восстановления справедливости — прямой путь к хаосу. Участившиеся случаи подобного рода с полной очевидностью доказывают неработоспособность существующих правоохранительных институтов государства. Между тем тяга людей к быстрому восстановлению справедливости никуда не девается. И в нынешних условиях она может реализоваться в виде народной расправы, которая со стороны выглядит восстановлением справедливости — но ровно до тех пор, пока кто-то неизвестный не займется твоей собственной судьбой. С точки зрения развитого общества эти приемы выглядят глубоким анахронизмом: мы живем, словно в эпоху первобытного общинного строя. Если государство допустит легализацию подобных явлений, то они могут приобрести статус «поведенческой нормы». Наступит страшный для общества эффект привыкания к массовому несоблюдению законности как со стороны населения, так и самих правоохранительных органов.

Самосуд — это почти всегда ответ на медлительность и нерешительность компетентных органов государства, оказавшихся неспособными к восстановлению законной справедливости. Граждан, в том числе обвиняемых, подсудимых, уже не защищает Конституция, где в статье 16 говорится: «В Кыргызской Республике все равны перед законом и судом». Мы должны выбирать: или проводить решительную реформу уголовного судопроизводства, правоохранительных органов, включая суды, или признать наше многовековое отставание от цивилизации. Если пойти по второму пути, то следующим шагом в реставрации кровавых древних обычаев станет, очевидно, восстановление института кровной мести — «око за око, зуб за зуб».

Долгий путь преодоления правового нигилизма

В новой Конституции, принятой на референдуме 27 июня 2010 года, мы в очередной раз записали, что Кыргызстан является демократическим правовым государством. Правовое государство означает утверждение верховенства права и закона, равенство всех без исключения граждан, должностных лиц, институтов государства и гражданского общества перед законом. В правовом государстве все граждане ответственны за свои поступки перед законом. Но и государство в лице его органов и должностных лиц должно быть также полностью, без каких бы то ни было изъятий, ответственно за свои действия и решения перед каждым гражданином и всем народом. Право и закон — это фундамент правового государства, защитник свободы и равенства граждан, порядка и организованности в обществе, гарант принципа социальной справедливости. Правовое государство исходит из признания незыблемыми и священными неотъемлемых прав человека: права на жизнь, права на свободу, неприкосновенность и безопасность личности и жилища, гарантии права собственности.

Но как достигнуть такого положения, когда законы реально исполняются? Что для этого нужно? Прежде всего, у всех граждан («низов» и «верхов»), должностных лиц государственных органов и органов местного самоуправления и т.д. должен существовать своего рода настрой на строжайшее исполнение и соблюдение законов, всех юридических норм. Недостаточно принять хорошие отработанные юридические документы: нужно еще, чтобы в атмосфере общественной жизни как бы витало, постоянно напоминало о себе, тревожило всех всеобщее правило — «законы должны исполняться». Уж очень много противоречивых сил, противоположных тенденций, неоднозначных факторов действует в общественной жизни. Тут велик риск, что записанное в юридическом документе так и останется на бумаге — явление достаточно распространенное в нашем обществе. И поэтому, если общество заинтересовано в осуществлении всего того, что записано в юридических документах, необходимо это всеобщее правило, этот стойкий общественный настрой на точное и строгое исполнение и соблюдение законов. Т.е. требуется принуждение (при необходимости), а так же осознанное «самопринуждение» граждан и общества в целом к отказу от «активного правового нигилизма» и воспитание правовой культуры, замещающей «пассивный правовой нигилизм». По сути, в своей совокупности задача преодоления правового нигилизма являются важнейшей, коренной составляющей строительства нового государства: это изменения в системе морально-этических ценностей общества, которые для успеха проекта куда важнее, чем, может быть, даже прогресс в экономике.

Словом, необходим особый режим общественной жизни, который и называется законностью. Законность — одно из немногих общественных явлений, которое строится по принципу «или — или»: или безусловная абсолютная законность везде и всюду — или ее крушение, если допускается отступление от ее строжайших требований даже в самом малом. Эту данность сумели понять еще древние римляне, которые выработали всеобщий правовой принцип — «dura lex, zed lex» (закон суров, но это закон). Ибо дозволенность нарушать законность «в самом малом», по «уважительным причинам», «иногда» на самом деле означает допустимость отступления от нее в любом случае и всегда — разве так уж трудно обосновать, что именно данный случай является «уважительным», «исключительным случаем»? Вот почему надо с величайшей осторожностью подходить к критике соблюдения даже устаревших нормативных правовых актов, с должным пониманием относиться к деятельности судов, сотрудников правоохранительных органов по поддержанию правопорядка. Альтернативой праву, законности, напомню, является одна из самых страшных бед для людей — произвол, беззаконие, власть толпы — мы это пережили в марте 2005 года и в апреле-июне 2010 года.

Сегодня в условиях строительства нового государства об этом приходится напоминать с особой настойчивостью потому, что есть общественно-политические силы — приверженцы большевистских идей негативного отношения к праву и революционных действий, которые далеко не всегда могут получить надлежащее юридическое оформление. Стремление и далее руководствоваться «революционной целесообразностью» означает бросить тень на режим законности, как-то расшатать его и тем самым оправдать самое главное — установление произвольных порядков, неконтролируемых, неподвластных закону действий, при которых только и может существовать вышеуказанная альтернатива. А это — гибель государства.

Вероятно, будет правильно самому читателю предоставить возможность ответить на поставленный вопрос о приближении Кыргызстана к стандартам правового государства. При всей важности общих проблем, которые затронуты в статье, субъективные, личностные ощущения гражданином правовой сферы в данном случае являются более значимым и точным критерием оценки ситуации. Ведь смысл правового государства и состоит в восприятии гражданином принимаемых законов как полезных и справедливых, личной убежденности в необходимости следовать им, в ощущении правовой защищенности от всякого противоправного поведения.
Несомненно одно — путь к правовому государству оказался намного сложнее, чем предполагали депутаты «легендарного парламента» и представители юридической общественности, которые стояли в 1990-1992 гг. у истоков создания правовых основ суверенной кыргызской государственности. Мы тогда были молодыми, наивными романтиками, верили в демократию и потому столь легко провозглашали принципы правовой защищенности и гармонии.

Сегодня положение дел в правовой сфере очень близко к тому, что мы имеем сейчас в экономике и культуре. И, может быть, самое время понять, что утверждение режима законности — одна из немногих сфер жизни, где могут объединиться и перейти от обилия слов и споров к конкретным делам все политические и общественные силы, весь народ Кыргызстана. Либо мы победим правовой нигилизм, либо Кыргызстан обречен так не стать современным цивилизованным государством.

(Продолжение следует)

Мурат УКУШОВ,
заслуженный юрист КР

25 ноября 2010 г.