Блиц–Опрос

1 Как вы полагаете, создают ли прошедшие парламентские выборы в КР прецедент для региона ЦА?

2 Министерство юстиции выступило с инициативой – в целях усиления борьбы с коррупцией лишить права неприкосновенности экс-президентов. Ваше мнение?

3 Кто, по-вашему, достоин кресла премьер-министра и должен ли он быть представителем правящей коалиции?

Зайнидин КУРМАНОВ, экс-спикер Жогорку Кенеша

1 Да, конечно. Автоматика, объективный подсчет, небольшой разрыв в голосах между партиями создают объективную картину. Но всё остальное было как всегда. Продажа мандатов, т.е. открытая партийная коррупция, отсюда обилие олигархов и чиновников, которые у нас иногда богаче бизнесменов, формирование партийных списков под контролем чиновников аппарата.

2 Скорее, это пиар-ход властей, чтобы прибавить голоса. Зачем нам президент, который все время будет озираться по сторонам из-за боязни, что его упекут в тюрьму. 

3 Кто-то должен быть из правящей коалиции. А зачем нам такие депутаты, которые не могут управлять правительством. 

Тамерлан ИБРАИМОВ, политолог

1 Несомненно, парламентские выборы 4 октября являются новым веянием для нашего региона. Оказывается, можно проводить выборы на основе реального политического плюрализма, и при этом небо не сваливается на голову властям предержащим. Более того, стало очень ясно, что честные выборы проводить выгоднее, поскольку вопросов о легитимности власти при этом возникает гораздо меньше, чем если бы результаты подтасовывались, а политические оппоненты подвергались репрессиям. Конечно, нельзя говорить, что наш опыт применим для всех стран региона на данном конкретном этапе развития. У всех разные стадии формирования демократических институтов, и спешка зачастую может навредить. Но что является несомненным, так это то, что на опыте Кыргызстана наглядно показано, что демократия не просто не чужда нашим народам, а очень даже неплохо приживается, когда всё делается честно и с хорошими намерениями.

2 Я поддерживаю эту инициативу. Вообще, я против всякого рода надуманных льгот и привилегий. Статус экс-президента должен быть в большей мере статусом морального порядка, когда человек, отработавший на посту президента, пользуется почетом и уважением. Да, бывают такие ситуации, когда, например, экс-президенту нужно обеспечить охрану и безопасность в силу того, что могут быть разные силы, вынашивающие планы отомстить ему по тем или иным причинам. В этом случае со стороны государства должны предприниматься соответствующие меры. Но я однозначно против того, чтобы президент пользовался какими-либо преференциями, если против него выдвинуты обвинения коррупционного характера. Здесь равенство перед законом должно быть абсолютным.

3 По логике вещей кресло премьер-министра должен занять представитель правящей коалиции. Именно за этим в парламент и идут партии – воплотить в жизнь свои программы и планы. В настоящее время пост премьер-министра занимает выдвиженец от СДПК Т. Сариев. Если СДПК формирует правящую коалицию, то Сариев имеет все основания продолжить работу на посту премьера. Если правящая коалиция сложится каким-либо иным способом, то пост премьера должен занять другой человек. То есть логика простая: правящая коалиция берет на себя ответственность за судьбу страны и ставит во главу правительства своего представителя.

Медет ТЮЛЕГЕНОВ, эксперт

1 Вряд ли в ближайшей перспективе. Уж точно не для Узбекистана и Туркменистана. Менее вероятно и для Таджикистана после запрета «Партии Исламского Возрождения Таджикистана», и пока не для Казахстана. Кыргызстанские политические процессы после 2010 года преподносятся в официальной риторике соседних стран и в государственных СМИ как буйный и хаотичный процесс, не ведущий к стабильности, и уж точно не как пример для подражания. Поскольку политические траектории наших стран отличаются (наша больше всех выделяется), то в обозримом будущем эффекта не будет. Какие-то отдельные уроки, впрочем, могут извлекаться, к примеру, Казахстаном в дальней перспективе. В мире немало примеров, когда отдельные процедурные элементы улучшаются (и создается видимость хотя бы электоральной демократии), но авторитарные режимы могут манипулировать другими элементами политических институтов и не допускать политической конкуренции при обеспечении выражения права голоса. При таком варианте кое-какой опыт, нарабатываемый Кыргызстаном в организации выборов, может оказаться востребованным.

2 Экс-президенты не являются ключевым элементом борьбы с коррупцией. Практически кого это касается? Акаев и Бакиев и так имеют уголовные дела и судебные решения. Репутация Отунбаевой выводит ее из сферы действия этой инициативы. И понятно, что это не касается нынешнего президента (одна из заслуг которого в том, что ему не страшна эта инициатива). Скорее всего, это касается тех, кто после окончания парламентских выборов нацелился на президентское кресло в 2017 году. Даже если это пройдет (что потребует конституционного большинства в ЖК, скорее всего), то это будет иметь эффект только ближе к 2023 году, когда потенциально может появиться новый экс-президент. А там, как говорится, или эмир умрет, или ишак заговорит.

3 Премьер должен быть представителем коалиции, чтобы нести ответственность перед ней, и чтобы партии-члены коалиции отвечали за своего премьера. Я бы больше опирался на процедурные характеристики процесса выбора премьера и кабинета, чем на персональные качества. Должен быть понятный обществу ряд критериев по выбору премьера (и министров), который включает в себя программу действий на ближайшие месяцы с четкими результатами и индикаторами оценки, и ясный процесс отбора кандидатов (хотя бы министров, если не премьера – поскольку это практически все равно будет политическим, а не техническим решением).

Подготовил
Эрик ИСРАИЛОВ

8 октября 2015 г.