Досым САТПАЕВ: «Все выступают за равноправные отношения. И конфликт с Кыргызстаном чётко показал нежелание видеть куратора, который оказывает влияние на выборные процессы»

Интервью с кандидатом политических наук, директором консалтинговой неправительственной организации «Группа оценки рисков» Досымом САТПАЕВЫМ.

– Досым Асылбекович, недавно правительство Казахстана ушло в отставку. Формальная причина – критика Президента Нурсултана Назарбаева. Ваши комментарии?

– На самом деле, отставка правительства не является для Казахстана каким-то экстраординарным событием, так как она проводится довольно часто, как и отставки отдельных членов кабмина. В последней отставке правительства я усматриваю больше политтехнологии со стороны Н. Назарбаева. Это такая практика, когда царь хороший, а бояре плохие. Когда возникает ситуация, настораживающая власть, то в таком случае надо найти громоотвод, на который и переводят стрелки. Так случилось и в этот раз. Провальная работа отдельных членов кабмина, да и всего правительства в целом, в обществе начали зреть серьёзные социальные протесты, стал усиливаться рост социальной напряжённости, причём на разных уровнях. Всё это вызывало в стране мощную негативную волну. Президент в таких обстоятельствах старается всегда находиться вне критики, он обвинил в провале правительство, которому он дал все возможности. Но, если вы посмотрите на новый состав правительства, то основная часть министров сохранила свои посты, а новым главой кабмина стал бывший заместитель ушедшего премьера А. Мамин. Кстати, если уж речь идёт о критике Президента, то А. Мамин тоже несёт ответственность за провальную работу...

То есть мы видим, что на самом деле ничего серьёзно не изменилось и правительство по большому счёту осталось таким же недееспособным инструментом в руках Президента, как, впрочем, и весь бюрократический аппарат Казахстана. В этом заключается специфика РК. Со стороны Казахстан кажется политически и экономически стабильным, но это «колосс на глиняных ногах». Те, кто живёт внутри Казахстана, изучает существующие процессы и тренды, видят, что многие вещи носят иллюзорный характер. Если говорить об экономике, то даже самому Президенту пришлось признать, что, несмотря на инновационные программы, экономика Казахстана так и осталась сырьевой. Почему? Да потому что чиновники всех уровней – носители сырьевого мышления. Поэтому как ни перетасовывай колоду, в итоге приходят те же самые люди. Поэтому смена правительства напоминает политический спектакль для снижения напряжённости. Убрали самых критикуемых министров социального блока, но ключевой вопрос остался, а именно – станет ли Казахстан показывать новые успехи в экономическом развитии? Или же мы вновь будем ходить по кругу, о чём говорим не первый год? От этого граждане Казахстана уже просто устали. Многие стали проводить аналогию с периодом Л. Брежнева. Так, пошли даже такие оценки. Это не очень хорошо, так как народ устал от политических технологий и трюков. Граждане ждут реальных действий, которые на практике повышают уровень жизни и снижают уровень безработицы, чего давно не происходит. Потому что кто бы ни сидел в составе правительства, они переняли предыдущие пороки своих предшественников по наследству. Мы попали в какой-то замкнутый круг. И более того, каждый год наступают на одни и те же грабли, возникают те же кризисные моменты. Таким образом, Президенту опять потребуется проводить подобные акции для сохранения своей репутации и найти очередных мальчиков для битья.

– Если, как вы сказали, это был чисто политтехнологический ход, то тренд на рост социального недовольства сохранится?

– Да, конечно, и он не уменьшается. Понимаете, здесь одна деталь. Ошибка всех авторитарных правительств состоит в том, что они делают акцент только на активное протестное меньшинство, начинают бороться с оппозицией и прочее. В этом и состоит ошибка. Эти люди проводят всё на виду, а недовольство пассивного большинства продолжает зреть.

– Социальный протест?

– Да, именно, который пока не выходит на площадь. Вот это пассивное недовольство может в перспективе создать большие проблемы для власти. Протест против системы будет ждать момента. Когда со стороны власти возникнет необходимость общественной поддержки, то она её не получит. Протестное пассивное большинство, тихо протестующее, не будет лояльным власти в кризисной ситуации. Власть пока этого не понимает, ссылаясь на свой высокий электоральный процент.

– А что думаете вы по данному поводу?

– Трудно сказать, так как в Казахстане ещё не было реально конкурентных выборов. Полагаю, если пропрезидентскую партию кинуть в реальную конкурентную мясорубку, то полученные 10-15% будут хорошим результатом. Реальный процент сторонников Президента не известен даже самой власти, как не известен ей и реальный процент протестных настроений.

– Парадокс.

– Да. Цифр адекватных нет. Власть загнала себя в ловушку своих же иллюзий.

– Отставка правительства РК вновь дала импульс разговорам о смене высшего политического руководства страны. Возможно ли это? Если да, то какой сценарий?

– Да, можно предположить, что отставка правительства была частью предвыборной деятельности главы государства. Если мы прослушаем заявление, которое Н. Назарбаев озвучил перед отставкой правительства, то оно больше походит на какую-то предвыборную платформу. Сегодня в Казахстане довольно активно идёт дискуссия, будут ли досрочные выборы или нет. Сам глава государства всех держит в состоянии неведения, создавая таким образом ореол загадочности. Но рассматривать отставку правительства как часть политического транзита я бы не стал. Сейчас руководством РК рассматриваются различные варианты, как этот транзит может произойти, в том числе и в рамках досрочного ухода с поста президента, естественно, с сохранением в руках рычагов управления, оставшись в Совете безопасности. Так, в принципе, у Н. Назарбаева сохраняются мощнейшие рычаги управления страной, только в роли надсистемного игрока. Так или иначе, я думаю, Казахстан в любом случае входит в транзитную фазу по биологической причине, ведь время играет против действующей власти. И многих казахстанцев волнует не то, когда уйдёт Президент, а то, что будет после него. Какие изменения могут произойти и станут ли они кардинальными? Об этом все говорят, и никто не в состоянии дать однозначного ответа. Однако есть опасения, что произойдёт некоторая турбулентность и будет более напряжённо, нежели в Узбекистане во время смены власти. Видите ли, структура казахстанского общество немного иная.

– Я довольно часто читал упоминания о Касым-Жомарте Токаеве. Что вы думаете о политическом влиянии данной фигуры?

– По Конституции РК он является вторым человеком, как спикер Сената, после Президента. С точки зрения его влияния он, скажем так, свой человек для элитных политических групп. Его очень хорошо знают в том числе и на международной арене. К. Токаев имеет большой опыт работы, был премьер-министром страны. Как временная переходная фигура на случай форс-мажора он может многих устроить. Но есть риск, что в условиях форс-мажора на Конституцию могут вообще не обратить внимания и всё переиграть. Рассматривать К. Токаева как политика с высокими политическими амбициями я бы не стал.

– Кто же может стать компромиссной фигурой, устраивающей все силы?

– Вопрос на миллион.

– В своё время звучало имя И. Тасмагамбетова. А сегодня он на периферии?

– Опять же, И. Тасмагамбетов – единственный популярный представитель политической элиты. По-моему, такого больше нет. А эта популярность является мощным и политическим ресурсом.

– Значит, вопрос с преемником остаётся по-прежнему уравнением с множеством неизвестных...

– Посмотрите на Узбекистан. Там ведь тоже не было ясно, кто станет главой государства. Там было три реальных кандидата, один из которых всех опередил. И у вас в Кыргызстане происходят довольно интересные процессы.

– Мне тоже интересно, какими видятся вам наши политические процессы. Опережаем ли мы по темпам политических реформ Казахстан?

– Конечно! Знаю, что в Казахстане, особенно в среде провластных экспертов, звучит много критических замечаний в адрес Кыргызстана, а именно отсутствие стабильности. Но, извините, в Кыргызстане произошло несколько циклов смены власти, да, набили шишки. Тем не менее, только в Кыргызстане выборы Президента прошли мирно и в рамках Конституции. Это большой успех. Да, экономику страны надо подтягивать, слишком уж увлеклись политикой. Долгое время лидером по привлечённым инвестициям был Казахстан, но все они пошли в сырьевой сектор. Недавно я прочитал, что Кыргызстан занимает высокие позиции в области лёгкой промышленности, чего мы в Казахстане не можем сделать. Так, у Кыргызстана есть потенциал. Мне как политологу видно, что вы пытаетесь что-то делать, а мы находимся в состоянии застоя. Возможно, в будущем вы будете нас учить, как не наступать на грабли.

– Вы прекрасно помните тот момент, когда один из кандидатов в президенты КР Омурбек Бабанов встречался с Нурсултаном Назарбаевым. Встреча вызвала резонанс, и экс-президент выдал тираду в адрес вашего руководства. Какой вам видится данная страница истории в отношениях наших стран?

– Этот конфликт стал для Астаны ушатом холодной воды. Никто и никогда в адрес Н. Назарбаева не позволял себе такие жёсткие выпады. Интересно, но среди многих рядовых казахстанцев слова экс-президента КР нашли поддержку.

– А. Атамбаев повысил градус протестной активности в самом Казахстане?

– Да. Мне как аналитику было интересно, какой резонанс вызвали его слова внутри нашей страны. И как раз благодаря словам А. Атамбаева власть должна была увидеть протестную активность в Казахстане. С точки зрения дипломатии, перегнули палку, так как всегда необходимо думать о последствиях. Тем не менее мы увидели, насколько глубока в Казахстане протестность населения. Поэтому на эту ситуацию можно смотреть под разным углом. Случай примечателен и тем, что никто, как выяснилось, в Центральной Азии не хочет видеть «старших братьев». Видите ли, сам формат такого лидерства может существовать в том случае, если такое лидерство признаётся. Но никто в Центральной Азии не будет признавать в качестве лидера Казахстан или Узбекистан. Все выступают за равноправные отношения. И конфликт с Кыргызстаном чётко показал нежелание видеть куратора, который оказывает влияние на выборные процессы. Полагаю, примерно аналогичная позиция будет у Таджикистана и Туркменистана. Всё, эпоха «старшего брата» закончилась.

– Можно довольно часто слышать резкие высказывания в адрес действующей власти в Казахстане из ваших уст. Вы позиционируете себя оппозиционером?

– Я бы хотел себя позиционировать как государственника. Ну почему человек, который пытается говорить о государстве, должен являться оппозиционером, а люди во власти, которые должны это государство защищать, – патриотами? Государственник – это тот самый человек, который говорит о реальных проблемах без прикрас.

– Вас могут классифицировать как бунтаря против системы…

– Опять же, здесь существуют свои последствия. Например, меня не приглашают на провластные мероприятия. Во власти тоже понимают, что альтернативные каналы информации выгодно иметь. Там стали понимать, если вычищать всё поле, то можно окончательно превратиться в слепых и глухих. Альтернативный канал информации позволяет власти быть в курсе всех существующих протестных настроений. Лично я так думаю.

Беседовал Эрик ИСРАИЛОВ

14 марта 2019 г.