«Круглый стол»: Причины инфляции и меры по борьбе с ней

На прошлой неделе газета «Общественный рейтинг» организовала «Круглый стол» об инфляции. Данная проблема была рассмотрена в двух ракурсах:

1.  Каковы причины инфляции в Кыргызстане?

2.  Какими должны быть меры по борьбе с инфляцией?

УЧАСТНИКИ:

1. Сеилбек Урустемов, глава экономического департамента НБКР.

2. Марат Тазабеков, директор информационного агентства АКИpress.

3. Жумакадыр Акенеев, доктор экономических наук, профессор, экс-министр сельского хозяйства.

4. Айылчы Сарыбаев, доктор экономических наук, профессор.

5. Сапар Орозбаков, кандидат экономических наук, директор Бишкекского центра экономического анализа.

6. Муратбек Шайымкулов, эксперт отдела экономической и социальной политики Администрации Президента КР.

7. Болотбек Марипов, модератор–организатор Круглого стола

Часть I

Каковы причины инфляции в Кыргызстане?

Болотбек Марипов, модератор:

— Уважаемые участники, прежде чем мы начнем обсуждение, хотел бы попросить вас изъясняться насколько возможно проще, чтобы нас могли понять не только люди неподготовленные, неспециалисты, которые могут оказаться среди читателей «Общественного рейтинга». Искренне надеюсь, что выводы, к которым мы с вами придем, окажутся полезными и для исполнительной власти.

Итак, начнем с первого вопроса: «Каковы причины инфляции в Кыргызстане?». Кто готов высказаться?

Сеилбек Урустемов:

— Я высказываю свою личную точку зрения, которая не обязательно может совпадать с позицией Национального банка. Думаю, что у инфляции в нашей республике есть две причины. Первая: это глобальный рост цен во всем мире на продукты питания и энергоносители. Сейчас во многих странах уже проходят голодные бунты. Вторая: наша недостаточная готовность к такому росту цен. Кыргызстан — страна развивающаяся, и продукты питания составляют большую часть в нашей потребительской корзине. К примеру, в Америке продукты занимают только 10%, а у нас — 46% корзины.

Айылчы Сарыбаев:

— Основной целью наших главных доноров — МВФ и Всемирного банка — было удержание инфляции. Они оказывали нам кредитную помощь именно для этого, средства шли на финансирование дефицита бюджета, дефицита платежного баланса и на поддержание курса сома.

В течение 15-16 лет они вынуждали нас проводить такую политику и рапортовали в свои штаб-квартиры о том, что в Кыргызстане всё в порядке, макроэкономическая стабильность достигнута, а инфляция снижена. И вдруг, начиная с сентября прошлого года, пошли разговоры о том, что идет мировая инфляция, мы её прозевали. На самом деле мировая инфляция идет давно и постоянно. Причина: нехватка ресурсов для потребностей человека. Но при этом хочу отметить немаловажный момент: в то время как на Западе происходило 10–30-процентное мировое повышение цен, у нас цены росли на 200–300%. Это говорит о том, что мировая инфляция не может быть виновницей такого высокого роста наших внутренних цен. Проблема — в нас, в качестве госуправления. Что же касается сферы налично-денежного обращения, то скажу, что Нацбанк не может полностью ее контролировать. Ведь через наши банки проходит только 10-20% всех денег республики. Таким образом, Нацбанк при всем своем желании не может контролировать львиную часть оборота. Огромный поток денег вливается в виде грантов и кредитов на различные проекты. Идут практически неконтролируемые деньги от мигрантов, это полтора миллиарда долларов в год. Это же ничем не обеспеченные деньги для нас. Вся эта совокупность денег и создает инфляцию, расстраивая нашу экономику.

Есть еще один крупный источник инфляции. Посмотрите: объем бюджета страны уже перевалил за 40 млрд. сомов, но при этом только 4-5 млрд. сомов от силы идет на саму экономику, остальные средства идут фактически на непроизводительные расходы. На аппарат госуправления, на долю общественных услуг приходится 42% расходов. К сожалению, у нынешнего аппарата управления КПД близок к нулю. Расходы на транспорт, образование и здравоохранение не дают результатов. Дороги и транспорт не становятся лучше, более 60% школьников фактически неграмотные, качество медицинских услуг оставляет желать лучшего. Вот такие бюджетные расходы, не дающие реальной отдачи, и являются источником инфляционного процесса. Ссылка на мировые причины — это всего лишь отговорка. Наши власти оказались не готовыми и позволили донорам навязать республике свою волю: то нельзя, это нельзя.

Б. Марипов:

— Попробуем подытожить Ваши аргументы: первая причина инфляции — наша внутренняя неготовность к внешнему росту цен. Вторая — это то, что одной только монетарной политикой невозможно в полной мере обуздать инфляцию. Третья — большой поток поступающих в республику денежных переводов мигрантов. Четвертая — это неэффективное использование бюджетных средств и пятая — это ограничения доноров в проведении нашей республикой самостоятельной экономической политики, в первую очередь со стороны МВФ и Всемирного банка. Согласны?

А. Сарыбаев:

— Согласен.

Жумакадыр Акенеев:

— Мы собрались не только для того, чтобы искать причины, но и выявить источники. Я согласен, что мировые причины не могут нас не задевать, наша экономика полностью зависима, несамостоятельна, импорт превышает экспорт в два с лишним раза, мы много завозим импортных товаров и мало производим. Сегодня у людей на руках деньги, не обеспечивающиеся необходимой массой товаров. Таким образом, у нас спрос на товары и услуги оказался больше, чем предложение.

Я отметил бы следующие причины. Это превышение импорта над экспортом, зависимость экономики от внешних факторов. По отдельным компонентам, по ГСМ, например, мы зависим на все 100%. В прошлые годы, когда в республике инфляция была на уровне 2-3%, у нас экономика была почти на нуле. Когда не развивается экономика, инфляция затормаживается. Когда же экономика развивается, без инфляции не обходится. И это в определенных рамках нормально.

Конечно же, у нас в абсолютном выражении произошел рост экономики. Идет строительный бум, растут цены на квартиры, это всё следствие того, что у населения есть деньги. Таким образом, произошедший рост цен — это не только следствие недостаточной работы правительства и Нацбанка, но и вышеперечисленных причин, внешних факторов.

Айылчы Сарыбаев:

— Страну довели до такой степени, что у нас соотношение экспорта и импорта — один к трем. Почему у нас 70% продовольствия импортируется? Это ведь тоже правительственная политика. Открытость границ, отсутствие реальной экономики, развал сельского хозяйства привели к тому, что мы почти всё импортируем. А потом мы ссылаемся на мировые цены.

Мы ведь могли бы производить многие группы товаров: масло, сахар, фрукты, овощи и прочее. Удивительно, что мы спиртное ввозим, мясо завозим из Китая, это просто абсурд какой-то: Кыргызстан — животноводческая страна, и вдруг мясо завозим. Такая экономическая политика и приводит к тому, что у нас практически не производятся продукты, в результате объем денежной массы в несколько раз превышает объем товарной продукции. А это автоматически и приводит к инфляции.

Б. Марипов:

— То есть явный недостаток товарного производства на фоне поступления большого объема трансфертов мигрантов и неэффективного использования бюджетных средств и приводит к несоответствию в отношениях «деньги — товар».

Сапар Орозбаков:

— Инфляция — слишком серьезная вещь, здесь не стоит подходить поверхностно. Инфляция ведь появилась не только в 2007 году, она была и в прошлые годы, причем высокой. Я не верю в цифры нашего Нацстаткома: 5% в 2006 году, 4% в 2005 году. В России инфляция составляла в эти годы 10%, у нас же декларировали такие вот показатели: 4-5%.

В прошлом году, помните, произошел первый всплеск цен на хлеб, я провел тогда исследование. Хлеб за месяц поднялся в цене в среднем на 40%, а Нацбанк за весь год дает рост в 30%. Мука подорожала где-то в 2 раза, выпеченный хлеб наполовину подорожал. И заодно хлеб уменьшился в весе.

Есть такое понятие, как дефлятор. В прошлом году он составлял 13,5%, он был ниже индекса потребительских цен. Для сравнения, в позапрошлом году он был равен 9,8%. Индекс сельхозпродукции, как близкой к потребительским товарам — хлебу, мясу и молоку, — тогда составлял 15,9%, то есть почти 16%. А Нацстатком дает индекс потребительских цен всего 5%. Если построить всю динамику, начиная с 1990 года, то можно увидеть, что нигде индекс потребительских цен не оказывался выше. По официальной статистике, инфляция выходит низкой, но на деле-то она высокая. Говорят, что в прошлом году 20% инфляции было, но на самом деле она была минимум 25%.

Что касается причин инфляции, то, конечно, никто не отрицает, что есть внешний фактор. Все же следует разобраться, какую долю вносят внешние факторы, и какую — внутренние. Нам говорят, что внешний фактор составляет 90%, теперь появилась новая цифра — 70%. Я не согласен с такой оценкой, думаю, что доля внутренних факторов в росте инфляции весьма существенна.

В свое время я написал статью о том, что наша экономика болеет «голландской болезнью». Речь в ней шла о влиянии денег мигрантов, которые создают нам проблемы. Болеют «голландской болезнью» и Россия, и Казахстан. В России нефтедоллары составляют всего 20% от ВВП, а у нас деньги мигрантов исчисляются полтора миллиардами долларов, это более трети нашего ВВП. Это повышает либо курс, либо денежную массу. В прошлом году «широкие деньги» выросли на 44%, в 2006 году — на 51%. Такой сильный рост два года подряд — это огромный темп. Опасность как раз в этом и состоит.

Б. Марипов:

— Если взять в сухом остатке, то выделенные вами причины — это недостоверная статистика и деньги, поступающие от мигрантов.

А. Сарыбаев:

— Вообще-то, недостоверная статистика — это относится больше к методике измерений.

Б. Марипов:

— Согласен. Но я думаю, что она тоже сказывается, ведь на основании такой недостоверной статистики принимаются экономические решения. Так что это тоже стоит учитывать.

Марат Тазабеков:

— Инфляция была высокой и раньше. О причинах сказали много, но не это является самым важным. Бороться надо не только с ней. Я боюсь, что люди поймут так, что надо браться за жесткий контроль денежных переводов мигрантов. Много важнее решение проблем занятости, экономического роста, развития. Инфляция — не самый главный враг, с которым надо бороться.

Муратбек Шайымкулов:

— Говорили много правильного, но есть моменты, с которыми я не согласен. Мы с Аилчы Сарыбаевичем давно дружим, поэтому я свое несогласие начну с него. Он говорит, что внешние факторы не могут служить причиной инфляции. Если мы малая и экономически открытая страна, мы не можем не учитывать то, что происходит вокруг нас. Особенно с октября 2007 г. инфляция стала глобальной проблемой. Если мировую экономику представить в виде чайника, то мы — это носик чайника. Если в чайнике вода кипит, как носик может изменить температуру?Что касается дефлятора, он отражает цены на все товары и услуги, произведенные в экономике. Индекс потребительских цен (ИПЦ) работает только с потребительской частью их. Если по основной массе товаров рост цен был не очень высоким, а по потребительской части цены росли быстрее, то ИПЦ может быть больше дефлятора. Ничего страшного, здесь нет противоречий. В 2007 г. дефлятор имел низкое значение, а ИПЦ немного больше, объясняется это тем, что основной причиной инфляции были зерно, мука, хлеб — в общем, группа потребительских товаров.

Что касается причин инфляции, то в экономике объем денег и объем товаров и услуг должны быть адекватны друг другу. В этом случае инфляция низкая, если же нет, то высокая. Чтобы увидеть причины инфляции, нужно видеть структуру денег. По моему мнению, к основным причинам относится, во-первых, импортируемая инфляция, во-вторых — неконтролируемый рост денежной массы. Посмотрите: у нас темпы роста объема денежной массы составляли из года в год 25-30%, а темпы роста ВВП составляли до 9%. Темпы роста денежной массы шли опережающими темпами. Вот вам и ответ на вопрос.

Б. Марипов:

— Муратбек Ормонович, Айылчы Сарыбаевич правильно сказал, что если в мире рост цен идет на 10-20-30%, у нас почему происходит рост в разы больше.

М. Шайымкулов:

— Болотбек, Айылчы Сарыбаевич сказал это с неким политическим оттенком. (Все участники смеются).

Ж. Акенеев:

— Хочу дать небольшой комментарий. Есть денежная масса и товарный эквивалент в стоимостном выражении. В стоимостном выражении товарный эквивалент может быть большим за счет роста цен на товары, а в натуральном, физическом виде эта товарная масса может быть маленькой, по сравнению с прошлым годом. Вот это и есть инфляция.

Если денежная масса равна товарному эквиваленту, это не означает, что инфляция маленькая. Мы ведь наблюдаем такую ситуацию: раньше бензин стоил 20 сомов за литр, сейчас – почти 30 сомов. То есть 100 литров бензина тогда стоили 2 000 сомов, а теперь — почти 3 000 сомов, то есть в товарной массе физический объем не вырос.

Инфляция не страшна для тех, кому всё равно, как растут цены, у кого высокие доходы. Они всё равно будут покупать то, что им нужно. Инфляция страшна тем, что некоторые категории населения из-за инфляции, то есть из-за повышения цен, вынуждены отказывается от приобретения товаров первой необходимости. У нас ведь произошло сильное расслоение общества.

А. Сарыбаев:

— Посмотрим на состав нашей потребительской корзины, которая состоит из продовольственных товаров и промышленных изделий. Промышленные изделия у нас в основном — это китайские товары, причем по очень низким ценам. Получается, мы учитываем цену импортных товаров в прожиточном минимуме. Заметьте, мы учитываем цену китайских товаров, а не отечественных. Ведь сами мы ничего не производим. У нас в структуре производства ВВП отечественного производства почти нет. Услуги уже составляют около 40%. Это разве нормальная экономика?

Промышленная часть – это всё в основном завозимые товары, продовольственные товары – тоже импорт. При подсчете цен мы, выходит, считаем рост или понижение цен именно на импортные товары, не на отечественные. Мы носим одежду импортного производства, даже носки не наши.

Ж. Акенеев:

— Нет единой методики расчета инфляции. У нас исходят из того, что в нашей потребительской корзине 70% — это продовольственные товары, и только 30% — непродовольственные, куда входит и сфера услуг. Это надо иметь в виду.

Когда в прошлые годы у нас была низкая инфляция, тогда, действительно, все цены на сельхозпродукцию тоже были низкими. Мы даже перестали сеять пшеницу, потому что проще и дешевле было ее купить в Казахстане. Например, в условиях Нарынской области себестоимость ее выращивания была высокой.

Почему сейчас инфляция пошла вверх? Потому что цены на продовольственные товары выросли, из непродовольственных – цены на ГСМ резко поползли вверх.

А если взять, например, потребительскую корзину других стран, то там ведь совсем другая структура, недоступная для нас. Нельзя равнять нашу корзину и зарубежные. У них туда включены даже поездки на такси несколько раз в неделю, минимум один раз — поездка за рубеж, даже МР3-плеер входит в корзину.

С. Урустемов:

— Цена на нефть за последние несколько лет выросла в 5 раз, на пшеницу рост составил более 100%, цены на рис за последние 2-3 года выросли на 80%. Я говорю о мировых ценах. То есть темпы роста цен были высокими.
Что касается денежных агрегатов, я согласен с тем, что за последние годы темпы роста денег были достаточно высокими. Но мы должны помнить о стартовой точке, которая была достаточно низкой. Если говорить о степени монетизации нашей экономики, то она была достаточно низкой – около 20%. В развитых странах этот показатель намного выше.

Другой показатель – спрос на деньги. Несмотря на такие темпы роста денег, спрос на них сохраняется. Экономика требует денег. Без роста денег не будет роста экономики. Другой вопрос, и здесь я согласен с выступавшими, заключается в том, насколько экономика способна превратить деньги в товар.

Б. Марипов:

— Давайте подытожим первую часть нашего «круглого стола» и сгруппируем причины инфляции. Предлагаю следующую классификацию источников инфляции:

1. Инфляция спроса. Возникает вследствие избытка денег по отношению к количеству товаров. Может возникнуть и при неизменном объеме денежной массы – когда сокращается объем товарной массы.

Одним из главных источников, поддерживающих высокие темпы прироста денежной массы, является финансирование бюджетного дефицита за счет эмиссии денежных инструментов.

Воровство бюджетных средств также подталкивает инфляцию спроса. По пессимистичным оценкам, до 30-40% бюджетных средств используется не по назначению, либо и того хуже… Таким образом, происходит изъятие денег из каналов финансирования госуслуг и товаров, в результате ухудшается либо исчезает качество предоставляемых услуг и товаров. То есть уменьшается товарная масса.

Низкое качество предоставляемых социальных услуг, например, низкое качество образования и медицинских услуг. Опять же уменьшается такая составляющая ВВП, как услуги.

2. Импортируемая инфляция. Инфляция, обусловленная избыточным притоком в страну иностранной валюты и повышением цен на импортные товары.

У нас, как у страны с высокой долей импорта, любое значительное повышение цен за рубежом вызовет рост цен на импортируемые товары и, следовательно, рост цен и на отечественные товары. Продовольственная инфляция в большинстве стран мира – это импортируемая инфляция.

3. Инфляционные ожидания. С этим, в принципе, все понятно.

4. Инфляция издержек. Рост себестоимости продукции вследствие роста издержек производства. Бизнес в первую очередь ощущает инфляцию через резкое увеличение стоимости сырья и энергоносителей (например, ГСМ, газа, металлоконструкций, леса, цемента и шифера), что вынуждает предприятия повышать цены на конечную продукцию, вызывая при этом инфляцию издержек. Как следствие, происходит снижение роста производительности труда и падение производства.

Считаю необходимым дополнительно учесть для нашей республики такие понятия, как «инфляция административная» и «инфляция недоинвестированности экономики». К сожалению, у нас мало говорят об этих двух последних понятиях.

5. Инфляция административная. Конечно же, на самом деле это одна из разновидностей инфляции издержек, но в нашем случае её стоило бы выделить особо. Высокий уровень непродуктивных расходов человеческих, временных и материальных ресурсов при контактах с госучреждениями. Например, отношения с ГНИ и таможней, получение разрешительных документов и лицензий и т.д. Как-то мне довелось встретить в «Форбсе» такую оценку: в Белоруссии подобного рода издержки для бизнеса были оценены в 3 миллиарда долларов в год. В качестве наглядного местного примера могу сказать о том, что согласование разрешительных документов на строительство того офисного здания, где мы с вами сейчас сидим, заняло 10 месяцев (!).

Особого внимания заслуживают «откаты». У нас в республике проводится достаточно много тендеров. И чаще всего получается, что побеждают не те фирмы, которые предложили лучший товар или услугу по лучшей цене, а те, которые сумели купить должностное лицо, принимающее решение. Это значит, что на рынке продвигаются не те компании, которые имеют лучшие кадры и технологии, а те, у кого есть возможность предусмотреть «откаты» в структуре себестоимости. Выходит так, что такие фирмы в принципе не нацелены на производство качественных товаров с реальными затратами. И это тоже одна из причин нашей инфляции.

6. Инфляция недоинвестированности экономики. Мы ведь отмечали, что денег в экономике у нас обращается много, однако эти деньги все же не попадают в реальный сектор. Деньги в экономике присутствуют, но нет условий для того, чтобы эти деньги попали в оборот производственных предприятий и сферы услуг, в общем, начали работать.

Условно говоря, эти деньги скапливаются в углублении, как дождевая вода, не нашедшая для себя выхода и причиняющая нам множество хлопот. У нас катастрофически не хватает каналов, по которым она могла бы поступать в почву, чтобы дать вырасти растениям (то есть товарам и услугам).

Таким образом, у нас явный недостаток возможностей для инвестиций, отсутствуют реальные инвестиционные инструменты. Все это самым непосредственным образом сказывается на производстве товаров и услуг, на темпах экономического роста.

Еще один яркий пример. Рост цен на недвижимость за последние несколько лет во многом является следствием и того, что при появлении на руках населения большого количества денег, не оказалось привлекательных инвестиционных инструментов. Грубо говоря, квартиры оказались средством вложений денег, средством накопления, потому что больше не во что было вкладываться. Ведь на нашем фондовом рынке уже давно штиль.
Нет у нас действенных ипотечных механизмов, негосударственных пенсионных фондов, инвестфондов и многого другого. Государство не позаботилось об этом. А банки при всем желании имеют в своем распоряжении весьма ограниченный набор инвестиционных инструментов. Государство не помогает им в предоставлении долгосрочных и дешевых ресурсов, на которые они могли прокредитовать реальный сектор на длительный срок и по приемлемым ставкам. Более того, идет постоянное наступление на отечественные банки в угоду банкам иностранным. Душится то немногое, что еще у нас работает.

Часть II

Какими должны быть меры по борьбе с инфляцией?

Б. Марипов:

— Сейчас в чиновничьих кругах популярна шутка: «Помоги государству в борьбе с инфляцией – сожги 100-сомовую купюру». Может быть, изъятие денег из оборота — это и самый легкий путь, но мне не нравится дилемма, которую видит перед собой правительство – или экономический рост, или борьба с инфляцией. Последнее, в их понимании, означает, по видимому, исключительно изъятие денег из экономики. И ничего более.

М. Тазабеков:

— Я думаю, что бороться с инфляцией нужно, но бесполезно, с точки зрения нашего правительства. У него не так много инструментов. Я поддерживаю то, что говорилось раньше: Кыргызстан — открытая маленькая система, и инфляция будет продолжаться. Эксперты прогнозируют долгосрочный рост цен в мире. Цена тонны риса превысила 1000 долларов. Рост цен на пшеницу, нефтепродукты, металлы, энергоносители — это реальность. Мы можем поставить себе цель победить инфляцию, но тогда мы «победим» и свою экономику. Мы это делали с 1992 г. по 2000 год. Думали, что низкая инфляция приведет к экономическому росту, к росту инвестиций. Этого не случилось, вопреки желанию международных инвесторов, наших министров и председателей Нацбанка.

Нужно быть практичным. Практичность заключается в том, что нужно предположить, как можно жить и развиваться экономике при высокой инфляции, и этому сценарию посвятить время. Ставить целью добиться инфляции в 5-7%, контролировать цены — это хуже всего. В итоге всё выльется в идиотские методы: хождение по складам и проверкам, сколько муки и почём завезли, почём продали. Начнет зверствовать финансовая полиция, всех сажать через одного. В общем, итога не будет.

Высокая инфляция — это данность, мировая экономика вступила в эпоху турбулентности, слишком долго цены не росли. Сейчас новая парадигма сложится в течении 3-5 лет, сложатся новые цены, и будет выгодно развивать сельское хозяйство, агропромышленный сектор. Инфляция — не только зло, но для Кыргызстана это ещё и возможность специализироваться в рамках региона на продуктах, которые наиболее отвечают нашему менталитету и природе: животноводство, продукты переработки молока, коневодство и т. д. Уже сейчас становится очень выгодно вкладывать средства в эти сектора. Правительство должно выставить какие-то системы защиты инвестиций и адекватного налогообложения.

Инфляция — это вызов, и в нем есть проигравшие и победившие. Нам нужно играть на стороне победивших.

Б. Марипов:

— Резюмируя, что вы посоветуете делать нашему правительству для роста благосостояния населения?

М. Тазабеков:

— К слову, недавно мы провели небольшое исследование, сколько мы тратим на наши традиции. Мы посчитали, что на проведение по сложившимся устоям юбилеев, тоев, поминок и прочего, в год расходуется около 1 миллиарда долларов. Причем это удел не одних только богатых людей, мы все ходим на эти мероприятия и вносим свои тысячу сомов, сто долларов и т. д. Это налог, которым облагается все общество — и богатые, и бедные.

Этот один млрд. долларов – это ещё и упущенные инвестиции. Наша экономика действительно страдает тем, что она недоинвестирована. Если есть внутренние сбережения, они не инвестируются — нет инвестиционных инструментов.

К тому же менталитет нашего общества таков, что если появляются хоть какие-то деньги, они тут же тратятся. Из-за этого у нас такие огромные амбары под названием рестораны. Потому что только при таком количестве гостей можно эффективно вести ресторанный бизнес. То есть из тоев делают бизнес. И таких ресторанов всё равно не хватает. Заметьте, в бедной стране. В Париже, наверное, нет ни одного такого ресторана. Зато у нас рестораны похожи на конюшни.

Ж. Акенеев:

— Нам нужно обратить внимание на агросектор. У нас 70% людей живет на селе и хоть как-то себя обеспечивает, они не покупают мясо, молоко на базаре. Сейчас я веду речь о 30% населения, за вычетом села. Нужно делать прямой госзаказ, покупать у наших же фермеров пшеницу. Не покупать у казахов, закладывая средства в госбюджет, поддерживая чужую экономику. При определенных условиях наш агросектор мог бы закрыть проблему обеспечения хлебом. Это должна быть продуманная госполитика.

Далее. За счет агросектора можно поднять энергосектор, в котором полный кавардак, между прочим. Сектор, который должен финансировать наш бюджет и приносить доход. А получается 14 млрд. мы производим, 6 млрд. мы потребляем, а 8 млрд.– якобы теряем.

Мало того, что мы не уходим от зависимости от газа и ГСМ, которые мы 100-процентно ввозим. Мы начинаем отключать электроэнергию своему населению. Здесь надо наводить порядок. Нужно самим добывать природный газ. На перспективу нужно стремиться заменить углеводородные энергоносители на нашу электроэнергию – для отопления, приготовления пищи. Это будет выгоднее. В общем, если бы правительство поработало, оно могло бы оказать влияние на цены.

Основной частью в себестоимости продукции являются энергоносители, электроэнергия. А правительство собирается в мае на 13% повысить тарифы. Если повысим тарифы на тепло и электричество, какая же это борьба с инфляцией? Автоматически это приведет на такой же процент повышения инфляции.

Что касается реальных статданных, то нужны хорошие, грамотные расчеты. У нас все цифры приблизительные. Необходимо выявить и показать уровень истинной инфляции. Когда так сильно повысились цены на масло, хлеб, на перевозки, на услуги, мы говорим, что у нас 12-13-процентный уровень инфляции. Мы сами себя обманываем. Все цифры надо привести в соответствие, тогда можно было бы принимать верные решения. А сейчас у нас слишком много ложных статданных. В таких условиях инфляцию невозможно обуздать, мы сами становимся заложниками этой инфляции.

А. Сарыбаев:

— Во-первых, нужно перестроить правительство. В своем нынешнем составе это правительство не только ничего не решит, но и усугубит ситуацию. Оно само не знает, чего хочет.

Во-вторых, надо проводить аграрную реформу. Индия и Китай провели её и вышли из продовольственного кризиса. У нас ведь основная масса населения живет в селе, и если будет аграрная реформа, то будут и товары.

В-третьих, надо изменить бюджетную и расходную политику. Та, что проводится сейчас — это антинародная политика, антигосударственная и инфляционная. Наглядный тому пример. В этом году повысили зарплату до 12-15 тысяч сомов только управленческому персоналу, а их у нас 75 000 человек. А как же быть с другими бюджетниками: 200 000 учителей и 70 000 врачей? Для повышения их зарплаты средств не нашлось. Это же абсурд. Госрасходы из таких маленьких утечек, непроизводительных расходов составляют огромные деньги. Непроизводительное использование таких больших бюджетных сумм и является одним из основных источников инфляции.

И еще один фактор – недоинвестированность экономики. Те денежные переводы мигрантов в полтора миллиарда долларов, которые поступаю в республику, не находят здесь применения в реальной экономике.

Нужно вести самостоятельную, ответственную денежно-кредитную политику. К сожалению, у нас всё делается с оглядкой на требования доноров.

С. Орозбаков:

— Мне кажется, Нацбанк уже принимает меры. С октября прошлого года он резко изменил политику, повысил курс, повысил учетную ставку в три раза, потом несколько опустил. Потом большими объемами стал покупать деньги на рынке, запустил ноты НБКР, в прошлом году около 600 млн. купил денег. Эффективность у такой политики есть, но цена будет очень высока. Эта политика МВФ рассчитана для стран, где такие инструменты срабатывают. У нас же не будет результата, потому что у нас финансовое посредничество маленькое, через банки трудно повлиять, рынок несовершенный, дикий. Помните, когда такая политика проводилась в 90-х годах, мы заплатили за это очень большую цену, 45-процентным спадом производства. Если инфляция остановится, будет такая же цена.

Марат Тазабеков сказал, что дело не в инфляции. 20% не страшно для такой экономики, где цены неравновесные, которая всё ещё приспосабливается к мировым ценам. А когда будет гиперинфляция, скажем, 50% в месяц, то при таких условиях развития не будет. Даже 50% в год нам очень даже помешают. Такого допустить нельзя, при такой инфляции предприятиям договариваться будет очень сложно, риск увеличивается. Мы тогда вернемся к бартеру. Нам надо различить ту инфляцию, что приходит извне. Во-первых, такой инфляции сопротивляться бесполезно, она даже полезна. В мировой экономике идут кардинальные изменения. Почему цены на ГСМ растут? Потому что Китай, Индия, Индонезия, Вьетнам растут. А значит, растёт и потребление.

У нас низкий уровень монетизации, это страшно для нас. Поступающие к нам деньги не находят своего применения в экономике, потому что нет условий для приложения этих денег. Именно по этой причине не развивается экономика. Прибавьте к этому беззаконие и коррупцию. По этой же причине африканские государства не могут развиться, сколько бы денег в них ни закачивали.

Б. Марипов:

— Если коротко, выходит, что наша экономика в нынешних условиях не способна воспринять денежные поступления. Нужно обеспечить каналы поступления в реальный сектор, нужны инвестиционные инструменты, надо развивать ипотечные механизмы, развивать все виды финансового посредничества, обеспечить глубину финансового рынка. Правильно?

С. Орозбаков:

— Я не верю в то, что в наших условиях возможно вести какую-то последовательную политику.

Б. Марипов:

— Было бы хорошо, если бы правительство посмотрело на проблему роста цен шире, а не пыталось заниматься только проблемой понижения или контроля цен. Потому что контроль цен, в конечном итоге, приведет к дефициту и к «черному» рынку.

Даже если правительство добьется понижения цен до определенного уровня, то что оно собирается делать дальше? До сих пор нет ответа на вопрос о том, как производить валовый внутренний продукт, обеспечивать его рост, если у нас постоянно отключают свет. Предприятиям и населению ничего не предлагается для перехода на местные энергоносители – уголь, газ, нефть.

И еще, было бы хорошо, если бы правительство оперировало не только таким показателем, как ВВП, но и ВНП — валовый национальный продукт. Это показатель, характеризующий рост отечественного бизнеса, у нас его всегда незаслуженно опускают. Мы всегда должны иметь четкую картину того, в каком состоянии находится наш отечественный сектор.

По результатам проведенного «круглого» стола можно сформулировать следующие выводы, касающиеся политики сдерживания инфляции:

1. Само по себе снижение инфляции не может и не должно являться конечной целью государственной политики. Снижение инфляции – это только инструмент для достижения более стратегических целей, достижения экономического роста и повышения благосостояния населения.

2. На уровень инфляции влияет не один, а совокупность факторов: помимо монетарного, значительную роль играют все вышеперечисленные факторы: инфляция спроса, инфляция издержек, импортируемая инфляция, инфляционные ожидания, инфляция административная и инфляция недоинвестированности экономики. Поэтому для снижения инфляции необходимо применять комплекс мероприятий, влияющий на все перечисленные факторы.

3. Необходима система мер и инструментов денежно-кредитной политики, которая позволила бы не просто стерилизовать поступающую в оборот денежную массу, но и направить ее на развитие реального сектора, то есть доинвестировать экономику.

Уважаемые участники «круглого стола», мы сможем сейчас составить конкретный перечень рекомендаций для правительства?

Участники «круглого стола»:

— Наверное, не стоит обижать правительство, навязывая им свои рекомендации. Мы высказались. А это уже их дело, примут они наше мнение к сведению или нет.

Б. Марипов:

— Уважаемые участники, наше обсуждение завершено. Благодарю за участие.

Подготовила Анна МОСТФА

Фото М. МОТОСМОНОВА