Бишкек намерен обуздать экстремистов от религии

Власти Киргизии пытаются бороться с религиозным экстремизмом. Но проблем становится все больше.

Чтобы противостоять росту исламизма в стране, было предложено ввести в школьную программу два новых предмета: «Религиоведение» и «История мировых религий».

Религиозная ситуация остается непростой, хотя год назад в Киргизии был принят в новой редакции закон «О свободе вероисповедания». Он, однако, вызывает недовольство представителей неисламских конфессий, которые жалуются на серьезные ограничения, накладываемые на них этим законом.

Юг и север

Фраза «Нет бога, кроме Аллаха, и Мохаммед пророк его» выбита в камне у подножья горы Сулайман Тоо в городе Ош на юге Киргизии.

Гора Сулаймана, то есть Соломона, возвышающаяся в самом центре Оша, внесена в список мирового наследия ЮНЕСКО, и здесь полагают, что она священна для всех мусульман. И действительно, поток паломников на Сулайман Тоо не иссякает.

Каждый день сотни верующих поднимаются на гору, чтобы помолиться в одной из пещер и посидеть в тени деревьев на вершине, а женщины — еще и для того, чтобы попросить исцеления от бездетности и от болезней.

А по утрам, еще до рассвета, в Оше слышны призывы к молитве, разносящиеся с минаретов десятков мечетей.

«Вряд ли можно назвать, сколько мечетей сейчас действует в Оше, — сказала Би-би-си директор Ошского ресурсного центра СМИ Максуда Айтиева, — многие по разным причинам не зарегистрированы».

Специалисты говорят, что ситуация на юге и на севере Киргизии отличаются, так как юг страны захватывает небольшую часть Ферганской долины, которая традиционно считается более религиозной, чем север.

Мечети и школы

Максуда Айтиева утверждает, что на юге страны сейчас больше мечетей, чем школ. «То и дело я получаю приглашения на открытие новых мечетей. А на открытие школы я последний раз была приглашена в 2002 году», – говорит Айтиева.

Тема, связанная с конфликтом между светским и религиозным образованием, очень популярна в Оше.

Так, когда я разговорился на эти темы с посетителями одной из городских чайхан, мне немедленно рассказали, что все больше и больше мальчиков ходит в мечеть. «Придут [в мечеть] со школьными рюкзаками, оставят их и читают Коран».

«Подрастающее поколение – большое поле для деятельности радикальных экстремистских группировок», — Каныбек Осмоналиев, директор Государственной комиссии Киргизии по делам религий

«Разве в школах чему-нибудь учат?» – с горечью воскликнул мой собеседник.

Другой добавил, что есть религиозные родители, которые просто забирают детей из школ, потому что «учение – это зло».

Власти, однако, пробуют противостоять этой тенденции. В стране сейчас проходит обсуждение программ и учебников двух новых школьных предметов: «Религиоведение» и «История мировых религий». Предполагается, что это поможет сохранить привлекательность светского образования, но — что важнее — даст подросткам знания, которые помогут им не поддаваться на пропаганду исламистов из организаций, типа «Хизб ут-Тахрир» или «Исламское движение Туркестана».

«Подрастающее поколение — большое поле для деятельности радикальных экстремистских группировок, — полагает директор государственной комиссии Киргизии по делам религий Каныбек Осмоналиев. — Дети могут податься в разного рода экстремистские организации».

Ислам и исламизм

Деятельность «Хизб ут-Тахрир» запрещена в Киргизии. Запрещена организация и в других странах Центральной Азии как террористическая.

Целью деятельности «Хизб ут-Тахрир» является восстановление халифата времен пророка Мохаммеда. Центральноазиатские сторонники этой организации считают, что это было самым справедливым государственным устройством, которое должно быть восстановлено сначала в Ферганской долине, а затем и во всем исламском мире.

В Ферганской долине, где смыкаются границы Узбекистана, Таджикистана и Киргизии, периодически возникают вооруженные столкновения с членами «Хизб ут-Тахрира», которые, как говорят аналитики, близки к Исламскому движению Туркестана и Талибану.

По утверждению спецслужб Киргизии, количество последователей исламистских движений в Ошской и соседней Джалалабадской областях превышает 20 тысяч человек. Среди них есть такие, кто прошел учебу в талибских лагерях. Их активизация связана также с военными действиями в Афганистане и Пакистане, откуда исламские боевики и пробираются в Ферганскую долину и дальше, на север страны.

Действия властей по противодействию религиозному экстремизму, однако, вызывают недовольство и у части верующих. Так, бишкекский клирик Кадыр Маликов рассказал корреспонденту Би-би-си, что взаимоотношения светских властей и мусульманского общества становятся все более напряженными.

«Люди, стоящие у власти не могут отличить приверженцев традиционного или мирного ислама от экстремистов, — говорит он и добавляет: в радикализации мусульман виновато также и само правительство. — Если люди не видят справедливости в светских законах, они обращаются к более справедливым законам шариата».

Закон и православные, католики, евангелисты, баптисты…

По данным государственной комиссии по делам религий, на конец ноября в Киргизии официально действует 1705 мечетей, почти полсотни фондов, центров и объединений ислама и примерно такое же количество медресе. Есть даже один исламский университет.

Но, вместе с тем, официальные цифры говорят, что в стране 46 храмов и приходов Русской православной церкви, есть даже один женский монастырь. Протестанты представлены 311 организациями. Есть и небольшие общины католиков, бахаистов.

Почти 90% христианских религиозных организаций действуют на севере страны, в столице Бишкеке и Чуйской области. Однако представители немусульманских конфессий чувствуют себя не очень комфортно. Причиной называют принятый год назад закон «О свободе вероисповедания», ужесточивший правила деятельности религиозных организаций.

Сейчас для того, чтобы зарегистрировать новую религиозную организацию, нужно набрать не менее 200 человек, подписи и идентичность которых должны быть проверены местными органами власти.

Однако в стране есть церкви и общины, которые не в состоянии набрать 200 человек. Так, община одной из евангелистских церквей Бишкека, которую возглавляет Гани Мондоев, состоит всего лишь из 25 человек. Его церковь не зарегистрирована и, по словам Мондоева, его даже задерживали за незаконную деятельность: «У нас много проблем с властями, потому что они несколько раз приходили в нашу церковь и два раза забирали меня. Меня не посадили в тюрьму, но мне велели, чтобы работа церкви была прекращена, потому что она незаконна».

Не могут набрать 200 человек бахаисты; закон вызывает обеспокоенность у лютеран.

В центре Бишкека работает магазин Библейского общества, где продаются христианские религиозные книги. Как рассказала правозащитной организации «Форум 18» его руководитель Валентина Ан, власти требуют зарегистрировать общество в соответствии с законом.

«Но откуда нам набрать 200 человек, если у нас всего трое работников?» – приводит ее слова веб-сайт «Форума 18».

Киргизские сувениры

В магазине бишкекского аэропорта «Манас» я зашел в сувенирную лавку. Среди традиционных белых войлочных колпаков, туфель с загнутыми носами, маленьких сувенирных юрт и верблюдов я заметил необычный набор фигурок, сложенных в подобие шахматной доски.

Присмотревшись, я увидел, что это вертеп — фигурки, изображающие сцену поклонения волхвов. Там были, исполненные в национальном киргизском стиле, младенец Иисус, Дева Мария, Иосиф, волхвы и барашек, чье присутствие должно было символизировать хлев.

На коробке был изображен бородатый мужчина в колпаке, поверх головы которого шла надпись: «Jesus Loves Kyrgyzstan» — «Иисус любит Кыргызстан».

В багаже у меня лежал подарок моих ошских друзей – большой нож-пчак с полумесяцем на лезвии.

Это все я вывез из страны, власти которой пытаются противостоять исламскому радикализму, но одновременно и затрудняют деятельность неисламских религиозных организаций.

Источник: Би-би-си