Игорь ПАНКРАТЕНКО: «Кыргызстан может устоять и сделать шаг вперед в своем развитии»

Интервью с шеф-редактором журнала «Современный Иран», политологом Игорем ПАНКРАТЕНКО (Россия).

– Игорь Николаевич, Кыргызстан завершает первый цикл жизни в условиях парламентской формы управления страной? Могли бы вы резюмировать итоги?

– Думаю, экскурс на тему «новейшая политическая история страны» займет много времени и откровенно неуместен. Главный итог, как мне представляется, заключается в том, что вопреки прогнозам скептиков республике удалось «устоять» и «состояться». Та ожесточенная политическая и, в том числе, клановая борьба, которую мы все – и жители республики, и ее друзья за рубежом – наблюдали в последние годы, не перешла «красной черты», за которой – недогосударство и дефрагментация страны. С откровенной радостью замечу, что в этом отношении вся республика – и ее население, и ее политические элиты – оказались более ответственными и мудрыми, чем Украина.

Необходимо заметить, что эта «внутренняя устойчивость» была продемонстрирована в очень неблагоприятных внешних условиях – и экономических, и политических. И если исходить из принципа, что «большое проявляется в малом», то для меня одним из индикаторов укрепления республики стало вот какое обстоятельство: появление в нынешнем году в торговых центрах Сибири большого количества швейных изделий с ярлычком «сделано в Кыргызстане». Я, разумеется, знаю о некоторых нюансах появления этих ярлычков, но факт, что продукция республики уверенно и динамично занимает свою нишу на таком большом рынке, как российский, – сам по себе достаточно показателен.

Разумеется, вышесказанное не означает, что в стране всё благополучно. Если мы посмотрим на список угроз 10-15-летней давности, не столько внешних, сколько внутренних, то он практически не изменился, а, пожалуй, даже прирос новыми факторами. По большому счету, ни одна из острых проблем республики так за этот период и не была решена. Страна остается узлом острейших противоречий, причем – как на региональном, так и на международном уровне. Но, я искренне на это надеюсь, «хмельной ветер свободы» слегка повыветрился, республика, если так можно выразиться, «повзрослела», и следующие ее шаги будут более уверенными.

Сейчас республика вступает в новый сложный этап, нужно искать баланс между парламентаризмом и эффективной, а значит – в чем-то достаточно жесткой исполнительской вертикалью. Очень надеюсь, что и на этом этапе гражданский мир сохранится, а мудрость жителей республики возобладает над митинговыми страстями.

– Стоит заметить, что переход к парламентской системе управления в Кыргызстане явился своего рода «экспериментальной моделью» в регионе. Повлиял ли, условно говоря, «пилотный проект» на политическую трансформацию региона?

– Ответ на этот вопрос сложен и неоднозначен. Любая страна региона имеет свои особенности, «чесать всех под одну гребенку» я бы не стал. Совершенно не уверен, что многое из опыта Кыргызстана подошло бы его соседям, скорее – наоборот. «Экспериментальная модель», если помните, сопровождалась более чем драматическими коллизиями и, к сожалению, кровью. Но пример Кыргызстана показывает, что даже в самых неблагоприятных условиях, при дефиците природных ресурсов, деградации инфраструктуры, демографическом давлении и огромной зависимости от экономической, идеологической и политической интриги «внешних игроков» – страна может устоять и сделать шаг вперед в своем развитии.

Республика продемонстрировала гибкость и умение приспособиться к крайне неблагоприятным условиям. Наверное, это один из показателей успешности модели управления. Хотя, откровенно говоря, я до сих пор в холодном поту вспоминаю отдельные страницы недавней истории, когда казалось, что страна вот-вот «сорвется в штопор». Да и сегодня – всё пока еще хрупко и неустойчиво, к сожалению, особенно с учетом нового этапа «борьбы за контроль над Средней Азией» между мировыми игроками.

– Как бы вы охарактеризовали текущую внутриполитическую ситуацию в Кыргызстане? Имеет ли сложившаяся обстановка тенденцию к ухудшению?

– Как сложную, неоднозначную, противоречивую – словом, вполне привычную и обыденную для страны. Киргизия стоит на пороге. Перед республикой стоят сейчас две сложнейшие задачи. Первая, о которой я уже сказал выше, – найти новый баланс между парламентаризмом и исполнительской вертикалью. По сути, вновь провести частичное перераспределение полномочий, пойти на самоограничение аппетитов политических элит и властных структур. Вторая – более эффективно встроить политические и экономические институты республики в региональные объединения, от ЕАЭС до ШОС, причем сделать это в период, когда внешнее давление на Бишкек будет возрастать.

Это задачи, скажем так, структурного порядка. А ведь есть еще и множащиеся угрозы социально-экономического и внешнего характера.

Ставшие уже привычными скандалы и скандальчики, Кумтор, что-то еще – это не принципиальные вопросы. Это декорация, ширма, за которой разыгрываются куда более драматические партии, за которой скрываются куда более серьезные проблемы. Республика тысячей незримых нитей вовлечена в самые разные региональные процессы – от «черных рынков», формирования исламистского подполья, резкого социального расслоения, до весьма драматично протекающих интеграционных процессов, противоречий между Россией, Китаем, США и рядом других игроков. Понятно, что в этих условиях нужно четко и прямо говорить о нарастании «внутреннего напряжения» и в самой стране, и в регионе.

– Будут ли набирать силу оппозиционные силы страны? Могли бы вы назвать пути формирования новой оппозиции? Чем она будет мотивирована?

– Безусловно. Как я уже говорил, начинается новый этап борьбы за контроль над Средней Азией, в которой Киргизии отводится одна из ключевых ролей. С одной стороны, ЕАЭС и китайская стратегия «экономического пространства Нового шелкового пути». С другой – американская стратегия «сдерживания» Пекина и «вытеснения» России из региона. Кроме того, интересы других игроков – от Турции до Саудовской Аравии, от воротил регионального «черного рынка» до сепаратистов и политиков, отстаивающих узкоклановые интересы.

Весь этот клубок, разумеется, никогда не будет декларировать свои истинные цели. Вероятнее всего, основными «фронтами» оппозиции, как и прежде, станут «права человека», «борьба против надвигающегося авторитаризма» – это в адрес попыток исполнительной власти усилить свой контроль над происходящими процессами, борьба против «размывания суверенитета» – установления партнерских отношений с Россией и Китаем, ну и, разумеется, борьба за «традиционные ценности народа» – по сути, националистические проявления, под прикрытием которых так любят протаскивать клановые интересы и защиту своих кусочков «черного рынка».

Ну и активизация исламистского подполья, само собой, хотя, на мой взгляд, из «исламистского» в этом подполье, особенно киргизском его сегменте, только вывеска да пять-семь процентов «идейных» лидеров, у остальных интересы вполне прагматичны и мало что общего имеют с религией.

Что же касается «мотивации» – существует целая индустрия финансирования, отлаженные каналы и схемы как внутри любой страны, так и из зарубежных центров, так что здесь особых проблем не будет.

– Чем, по-вашему, объясняется отставка председателя кабмина в преддверии подписания соглашения о евразийстве?

– Знаете, я всё же больше склонен рассматривать данный шаг как внутренние разногласия в политической элите страны, чем попытку выторговать дополнительные преференции для республики за несколько дней до подписания договора о присоединении страны к ЕАЭС.

Должен заметить, что ничего особо драматичного в этом не вижу, нормальная политическая игра. Хотя, разумеется, уход такого специалиста, как Джоомарт Каипович – не самый благоприятный и правильный шаг, даже для того, чтобы, как он выразился, «еще раз «встряхнуть» исполнительную ветвь власти». Хотя, уверен, найдется много тех, кто думает иначе.

– Что вы считаете главным достижением президента А. Атамбаева?

– Жесткость и в то же время разумность в отстаивании интересов страны как на интеграционных площадках того же ЕАЭС, так и на международном уровне. У власти в республике сейчас прагматик, который стремительно находит баланс между пресловутой «многовекторностью» и «безоглядными объятиями» только с одним из международных игроков.

Считаю, что сегодня Алмазбек Шаршенович – это наиболее оптимальный вариант для республики, хотя догадываюсь, как много людей со мной не согласится, вполне обоснованно, замечу, не согласится, припомнив нынешнему президенту все его неудачи, действительные или мнимые.

Быть президентом Кыргызстана – это ежедневно балансировать на тонкой проволоке, проходить по лезвию между хаосом и клановым эгоизмом – с одной стороны, авторитарностью и монопольным главенством одной какой-то силы – с другой. Пока Атамбаеву это очень даже хорошо удается.

Подготовил Эрик ИСРАИЛОВ

30 апреля 2015 г.