Легендарный аксакал

Легендарный аксакал кыргызского балета – так назвал его бывший министр культуры Марклен Баялинов. А легендарным он стал уже в училище – уникальным был человеком. Не только по сценической судьбе, но и по жизни. Наш материал о Борисе Суслове – выдающемся солисте киргизского балета.

Боря Суслов попал в хореографическое училище случайно. Приятель поступал в хореографическое и уговорил его пойти с ним. А потом, как в кино, Борю взяли, а приятеля нет. Придирчивые педагоги говорили: – есть данные, потом – способности, позже – талантлив.

Сначала Боре было интересно. Просторный светлый зал, большие зеркала, чисто вымытый деревянный пол. Ежедневные занятия у станка – длинной деревянной перекладины чуть выше пояса во всю стену зала – удивительно не похожего на железный станок, что стоял у его отца в паровозном ДЕПО. Приседания, повороты, поклоны, прыжки – и всё под музыку. А потом самое интересное – дуэтные танцы: носить девочек на руках, поднимать, подбрасывать до потолка, и тоже под музыку

Страсть к футболу

Боре всё давалось легко. От природы физически сильный и крепкий, он уже в училище отличался от сверстников необычайной выносливостью, трудолюбием, а в дуэтных танцах ему не было равных. Тогда педагоги заговорили:  способный, подаёт большие надежды.

Но ему вдруг всё надоело. Ежедневные упражнения стали казаться однообразными и скучными. И он решил уйти, бросить этот зал с его деревянным полом и перебраться на зелёный газон стадиона – гонять мяч. Тренеры настойчиво уговаривали заняться футболом.

Хореографы, узнав о тайных тренировках и решении заняться спортом, всполошились. Отговаривать было бесполезно, Боря – парень своевольный, не упрямый – нет, но раз решил – сделает. Он редко к кому прислушивался. Даже с отцом спорил, не соглашался, если считал себя правым.

Большое спасибо Кириллу Анатольевичу Афанасьеву, педагогу Бориса. Его, что называется, осенило. Он дал ему роль Пьера в «Волшебной флейте», новинке сезона. Почему эта роль, этот спектакль – никто не знает. Афанасьев так ничего и не сказал. И через некоторое время Боря выступил на сцене театра. В тот весенний день 1949 года педагоги восхищённо подтвердили – талант.

Боря решил на время оставить футбол и посмотреть, что же будет дальше. Ему просто-напросто понравились аплодисменты, сцена, рампа и выкрики «Браво!». На стадионе больше кричали, свистели и ругались! Что происходило в душе паренька, при свете софитов кланяющегося под оглушительные аплодисменты, не знает никто – характер такой. Он и сейчас не любит раскрывать душу, говорить о себе. Но за любого коллегу, друга, знакомого, особенно кто из балетных, – пойдет в огонь и в воду, стоять будет до последнего. В беде не бросит, всегда найдёт нужное слово. За это его любят до сих пор не только артисты, но и рабочие сцены, костюмеры, вахтёрши, билетёрши, уборщицы, т.е. весь незаметный, но незаменимый театральный народ.

Открытие таланта – Борис Суслов

После «Волшебной флейты» педагоги решили провести уникальный эксперимент и предложили Борису партию Зигфрида из «Лебединого озера». Завистники только хмыкали и качали головами – такого не только в Большом театре в Москве, но и мировом балете не было, чтобы ученик, еще не окончивший училище, танцевал общепризнанную классику мирового балета, да ещё на публике, на сцене ведущего театра республики.

После «Лебединого озера» Борис Суслов стал знаменитым. Накануне вечером в театре ему устроили такую овацию, которой, наверное, больше не было в театре ни до, ни после него. Его стали приглашать во все спектакли, обещали сольные партии, ведущие роли. 

Имя Суслова крупными буквами появилось на театральных афишах, анонсах, в газетах о нем писали в восторженных тонах. В 1951 году он был принят в труппу театра, в 1952-м окончил училище, а в 1953-м стал солистом балета. Небывалый случай в Советском Союзе! С того сентябрьского дня 1953 года началась уникальная сценическая судьба одного из лучших танцовщиков киргизского балета 20 века.

В 50-60-х годах на балет ходили на Суслова. Он быстро стал любимцем публики. Его современники неизменно отмечали необычную, своеобразную технику сусловского танца – высокий, летучий прыжок. Ни у кого нет такого быстрого устойчивого вращения – не заваливается, не падает, не шатается.

Наш легендарный виртуоз, великолепный «технарь» Нурдин Тугелов отдавал ему должное, разгадав в Борисе драматического актёра. В том же 1953 году он поручил ему роль Нурдина в балете «Чолпон». Борис был настолько убедителен в роли киргизского парня, что позже исполнил роль Багиша в первом киргизском балете «Анар». Он был первым русским, исполнявшим заглавные партии во всех киргизских балетах. Борис, казалось, без всяких усилий исполнял туры, пируэты, перекидные, поддержки.

«Поддержка»

Ему не было равных в дуэтных танцах. С ним любили и стремились танцевать все солистки балета. И не только потому, что он был красив и привлекателен. Он танцевал легко и невесомо, к восхищению зрителей, которые всегда аплодировали ему за каждую взмывающую ввысь балерину. В танце чутко реагировал на каждое движение партнёрши, исправлял её ошибки. Если она ошибалась, он помогал, если не справлялась, он выручал. Вот эту дружескую, внимательную, не сценическую, а человеческую «поддержку» в дуэте особенно ценили партнёрши. Это помогало обоим сосредоточиться на роли, воплощении образа героя (героини) спектакля. Отсюда достоверность, убедительность сценического образа, которую тонко улавливали зрители.

У Бориса было ещё одно свойство характера, которого ни у кого из артистов балета того времени не было. Когда он выходил на сцену, то полностью растворялся в том образе, который исполнял. С первыми аккордами музыки Суслов исчезал, на сцене оставался Солор, Конрад, Жан де Бриен, Зигфрид, Альберт, Багиш, Нурдин…

Все 24 главные партии балетных спектаклей, шедших на киргизской балетной сцене 50-60-х годов, были настолько убедительными, достоверными, что доходили до сердца зрителя, запечатлевались в памяти так, что их помнят до сих пор. В этом тоже уникальность его творчества. Мало кому из солистов театра удавалось исполнить столько ведущих партий, чтоб они остались в памяти на долгие годы.

У него не было какой-то одной партнёрши. Он танцевал со всеми балеринами, неразделяя на любимых или не любимых. Но чаще всего он танцевал со знаменитой впоследствии Бибисарой Бейшеналиевой. Он не был её первым или бессменным партнёром. Первым был Рафхат Уразбаев. После его непонятного отъезда в Алма-Ата Бибисара сама предложила Борису выступать вместе.

Сам большой трудоголик, Борис уважал трудолюбие в других. Кроме того, он очень ценил человеческие качества Бибисары: доброжелательность, мягкость, скромность, честность, всякое отсутствие высокомерия, эгоизма. Они быстро сдружились, отлично понимали друг друга и более 20 лет олицетворяли собой, можно сказать, идеальный балетный дуэт, такой, какой он должен быть по всем законам балетного искусства. Далось это нелёгким трудом. Бибисара часто, да почти каждый день, предлагала остаться после класса и заниматься дополнительно. Отойдя в уголок, тут же в классе (других помещений не было), переговариваясь шепотом, чтобы не мешать другим, не перебивать звучащий рояль, бесконечно, до изнеможения они отрабатывали поддержки, вращения, наклоны, одновременный поворот головы, рук, корпуса и многое другое, доводя до автоматизма каждое движение, добиваясь идеальной синхронности. Научились понимать друг друга с полуслова, полужеста. Между ними появилось чувство партнёрства, что так важно в дуэтом танце.

За долгие изнурительные часы репетиций им были наградой шквальные, неистовые аплодисменты зрителей и любовь до обожания как во Фрунзе, так и в других городах Советского Союза. В 60-е годы кыргызский балет часто гастролировал.

Борис никогда не отказывался от гастролей. Не сосчитать количества концертов: шефских, с выездами к шахтёрам Кызыл-Кия, Кок-Янгака, Сулюкты, к хлопкоробам Ошской области, животноводам Нарына, Жумгала, Алая, в колхозы и совхозы республики.

Борис Суслов мог танцевать что угодно и где угодно. Например, классический, характерный или концертный номер мог станцевать даже на зелёной лужайке на джайлоо. Он объездил практически всю республику.

В труппе были хорошие солисты, но не такие универсальные, как он. Один мог потянуть одну-две главные партии, другой – сыграть характерную роль, третий хорош в концерте. А Бориса Васильевича даже в кордебалет ставили – это ведущего солиста в зените славы! Не спорил, не возмущался. Становился в первую, вторую, третью линии. В этом тоже уникальность его балетной жизни.

И всё-таки Борис Васильевич блистал в дуэте. Ни до, ни после него не было таких танцовщиков с потрясающим чувством партнёрши. Может быть, поэтому ему поручали вводить в спектакли молодых, начинающих солисток. Многих прославленных впоследствии балерин вводил в волшебный мир танца именно он. Одних – в сольных партиях, других – в концертных номерах: Ч. Джаманову, С. Джакобаеву, очаровательную и стеснительную Рейну Чокоеву, она начинала в «Эсмеральде» с Сусловым.

Уникальный солист, уникальный партнёр, уникальный друг, уникальный любимец публики – он и сейчас находит общий язык со всеми. Замечания по работе, по исполнению танца делает тактично, доброжелательно, не обидно, без высокомерного нравоучения. Это ценят балетные. Даже когда надо было сказать резко, жестко, порой прикрикнуть, он не повышал голоса, уважая достоинство другого человека. За это его ценили, с партнёршами быстро устанавливался деловой и творческий контакт. Театр – это такая организация, где кто-то кого-то за что-то недолюбливает. Но Бориса Васильевича любили и уважали все.

Ордена и слава

Но все же есть у него один недостаток. По нынешним меркам просто неприличный. Он не умеет просить за себя, выпрашивать себе привилегии, награды, звания и другие льготы. За все годы, за титанический труд во славу киргизского балета он не насобирал титулов и наград. Москва наградила его орденом «Знак Почёта» за прекрасно проведённую 2-ю Декаду кыргызского искусства в 1958 году. Через четыре года, в 1962 году ему на родине присвоили звание «Заслуженный артист Киргизской ССР». И напрочь забыли о нём, вспоминая только в моменты гастрольных поездок по республике.

В 1973 году Бориса Васильевича Суслова торжественно проводили на пенсию, предварительно представив к званию «Народный артист Киргизской ССР». Однако звания так и не присвоили. С тех пор его шесть раз представляли на «Народного», но в ответ лишь тишина.

Сейчас Борису Васильевичу 83 года. Накануне он попал в больницу со сломанным бедром, туда же пришла весть о том, что его супруга Мария Тимофеевна Башланова скончалась…

На востоке любят цифру семь: семь чудес света, семь кругов ада… Может быть, на седьмой раз повезёт, и Васильевичу вручат «Народного»? Он давно заслужил это звание как никто другой, своим уникальным творчеством и жизнью: личность (неординарная), Легенда  (живая), любимец (поколений зрителей), хранитель традиций киргизского балетного искусства. Таким он останется в истории киргизского балетного театра. С титулами. Или без.

Борису Суслову в день 70-летия!

Автор Марклен Баялинов.
Стихи ранее нигде не публиковались.

Заслуженный артист киргизский,
Борис наш Суслов, в день рожденья
Прими от всех друзей и близких
Слова любви и восхищенья.

Ты заслужил людей любовь,
Будь то русский иль киргиз.
Давайте скажем вместе вновь:
Да здравствует Борис!

Говорят, восьмой десяток
Разменял ты. Нет, о нет!
От волос до самых пяток
Ты так молод. В чём секрет?

Ты поведай первым делом,
Почему душой и телом
Не стареешь? Дай ответ
Всем пришедшим на банкет.

Знаю, скажешь ты в ответ:
«Здесь особой тайны нет.
От невзгод, болезней, бед
Есть лекарство. В нём секрет:
Это мой и ваш балет!

Мне с балетом повезло,
В нём не чувствую я старость
Всем завистникам назло
И поклонникам на радость.

Как мне станет тяжело,
И своё берёт усталость,
Я в театр прихожу.
На артистов погляжу.

Иль у пульта посижу,
Стану сцену открывать,
Если надо – танцевать.
Пропадает сразу грусть,
С плеч спадает тяжкий груз.

И болезни, и невзгоды
Исчезают все с концом.
Потому в свои я годы
Так держуся молодцом.

Я прожил немало лет,
Всё, что мог, вложил в балет.
Где я только ни бывал,
Что я только ни сыграл!

Начал путь с «Волшебной флейты»
И с «Ромео и Джульетты».
Я срывал аплодисменты
В «Лебедином», «Баядерке».

Слышал я лишь комплименты
И в партере, на галёрке.
«Красный мак», «Чолпон», «Корсар»
Преподнёс я вам всем в дар.

Меня помнят и поныне
И на юге, и в Нарыне,
Иссык-Куле и Таласе.

На меня ломились в кассы
В Алматы, Москве, Ташкенте,
Как блистал я на концерте!

Я ещё со сцены старой
Был партнёром Бибисары.
Двадцать лет с ней танцевал
И над сценой поднимал.

Выступал, чему так рад,
С Рейной, Светой и Сайнат.
А на днях, на фестивале,
Когда гости танцевали,
Вместе с ними вышел я,
Станцевал раджу шутя.

Буду я, как Чолпонбек,
Как танцор и человек,
Выступать в театре с речью.
В книге Гиннесса навечно.

Я скажу вам без стеснений,
Я кумир трёх поколений.
Девки бегали за мной,
По одиночке и гурьбой.

А побочная причина –
Видный всё же я мужчина.
Но открою я секрет,
Не нашёл за столько лет
Никого милей и краше,
Чем супруга моя Маша.

Дети, Машенька и я –
Вот и вся моя семья.
А года – моё богатство
Да друзей балетных братство.

И оно из года в год
Пополняется, растёт.
Находясь на склоне лет,
Молодёжи дам совет:
Чтобы телом не стареть,
Чтоб душою молодеть,
Нужно с музыкой дружить
И театр наш любить
И киргизский мой балет!
Вот, друзья, и весь секрет!»

При этих Бориных словах,
К груди его большой припав,
Я со слезами на глазах
Хочу сказать: «Борис, ты прав!
Борис, ты прав!»

Итак, тебе 70 лет.
Как говорят: процесс пошёл.
Тебе спасибо за банкет,
За празднично накрытый стол!

Я пошутил, конечно, малость,
Ведь возраст нам ещё не старость.
А возраст несёт лишь только зрелость.
Чтобы тебе всегда хотелось
На сцене быть всем нам на радость.
Прошу подняться во весь рост,
Наполнить рюмки и бокалы.
За Суслова я поднимаю тост,
За друга нашего, в балете – аксакала!

К. Джумабаев

23 января 2014 г.