Кубатбек БАЙБОЛОВ: «А Розе Отунбаевой при нашем последнем тяжелом разговоре — и вовсе...»

Думаю, здесь мою реплику в ответ на вполне оскорбительный выпад надо дать прямой речью: «...Единственная моя ошибка в том, что я слишком долго задержался рядом с Вами. Думаете сидеть где-то в Нью-Йорке в международной организации? Нет, Вы будете сидеть на скамье подсудимых Гаагского трибунала»»

Интервью с экс-генеральным прокурором КР Кубатбеком БАЙБОЛОВЫМ.

— Кубатбек Калбекович, вы давно не выступали в прессе и на политической арене тоже. Намерены ли вы вернуться в политику?

— А какие, на ваш взгляд, существуют критерии этого участия, в особенности как оценивается его эффективность? В моём представлении, политика — это искусство умелого управления государством, обществом, влияние на события, процессы, тенденции, происходящие в обществе. Конечно, история знает и множество других отрицательных примеров. Но, с точки зрения эффективности, нравственной составляющей, то, что мы называем политикой, у нас не что иное, как интригиональная шизофрения! Получивший должность вдруг для многих, преподношением ли, коленопреклонством, угодничеством, верноподданничеством иль принадлежностью к региону, клану, тейпу, становится политиком, автоматически умнеет, рассуждает о высоком, принимает государственно-важные решения; предлагает, проталкивает варианты управления и так далее. Или однажды затесавшийся в некий список, называемый партийным, и преимущественно накануне выборов, в большинстве своем за мзду, в результате сомнительных выборов становится политиком и также принимает деятельное участие в управлении государством. Рейтинг в оценках аж зашкаливает! В иных случаях захватившие власть тоже становятся политиками. Вы говорите об этой политике? Необходимые условия для проникновения в эту политику, главное —удерживаться там, для многих совестливых людей тошнотворны, отвратительны. Именно этим объясняется состояние, содержание ныне действующей правящей элиты. Я здесь говорю о доминирующей оценке, не об исключениях. Все кто не хочет считать себя таковыми, ради Бога, я не против.

— А зачем вы вообще пошли работать на Временное правительство?

— Вообще-то мне часто задают этот вопрос. И я в нем обнаруживаю многосоставляющий смысл. Готов поделиться отдельными составляющими — не от большой значимости своей персоны, упаси Боже, я не страдаю ее переоценкой, — а от уж больно характерности, свойственности доминирующих желаний.

Итак, есть слой граждан, ожидающих, желающих быстрых, революционных перемен. Но главное – без их участия. Они опять на кухне, возмущаются шепотом, вслух —ни-ни. Жертвенными персонажами батальных столкновений должны быть другие. Ну, примерно такие, как я. Получится — душеуспокоение, враг повергнут чужими руками, месть удовлетворена. Не получится — ну что поделаешь, придут другие времена, иные персонажи. Кто вспомнит добрым словом о солдатиках, сгоревших ни за грош? Поистине, революцию совершают одни..! Я там уж был, «мёд, пиво пил, да только ус не намочил», аж до Америки сбегал. Недругам кажется это Крымом, а по мне так лучше здесь. Хорошо ведь тем, кто сговорились, бизнес сохранили, приумножили, опять же при власти, людьми повелевают, помыкают, понукают. Какое душевное успокоение? А таким несговорчивым, как я, — сума, тюрьма, туда и дорога, только в лучшем случае спокойная старость с приятными и менее приятными воспоминаниями. До тех пор пока предпочтения общества будут на стороне успешных проходимцев, а не жертвенных вольнодумцев, безмолвие подобное нынешнему сохранится.

— Далее?

— Но есть и другой слой, ищущий, переживающий за судьбу страны, будущее детей, но не знающий, что и как сделать, чтобы людям жилось безбедно и счастливо. Они готовы на трудности, тяготы, лишения, даже на самопожертвование, особенно среди молодежи. Душой и сердцем я с ними. В меру сил участвую в этой борьбе, в большей степени разъясняю, как сделать ее цивилизованной и успешной. Не угождаю, не добиваюсь милости, своим примером стараюсь производить достоинство. Правда, пока этот мой «товар» спросом мало пользуется. Не знаю, отчего. То ли от залежалости, недозрелости, то ли от бедности, жадности покупателя.

— Расскажите о своем «товаре» подробнее, и почему это он не пользуется спросом?

— Я всю свою сознательную жизнь служил людям верой и правдой. Воевал в Афганистане, участвовал в урегулировании почти всех больших конфликтов, с риском для жизни и свободы работал в некоторых других государствах, впрягался во все государственные, общественные дела, создал хорошую семью, имею шестерых детей, они неплохо воспитаны, все получили, получают высшее образование, обогащал свой ум, получил три высших гражданских образования, два специальных военных, обучился иностранному языку, овладел музыкальным инструментом. Не воровал, мзду не брал, не сквернословил, не злоупотреблял. Разве этого мало? Всех, кто сомневается, в особенности воинствующих противников, хочу направить по местам работы. Поинтересуйтесь, получите объективные оценки, на местах все всё знают. Только, ради Бога, не судите просто так, по злобе, оттого что жизнь не удалась иль ботинки жмут.

— А как же скандал, связанный с «Мегакомом»? То ли вы украли, то ли у вас. Ничего ведь не понятно.

— Начнем с того, как я вообще попал в недра Временного правительства. По всем признакам, мне там места не было. Посмотрите архивы сайтов Фергана.ru, 24.kg, либо второй номер газеты «Деньги и Власть» от 23 мая 2010 года. Там моя большая статья. В ней я подверг сомнению то, что тогда пафосно называли «революцией». Призвал ВП не присваивать власть, а созвать Учредительное собрание. Осудил тогда еще проект ныне действующей Конституции, предостерегал, что она приведет нас примерно к тому, что сейчас имеем. Как вы думаете, ВП это сильно понравилось? Вот и я думаю, что нет! Когда начались массовые беспорядки уже и в Джалал-Абадской области, ситуация была близка к критической, первые дни никто из членов ВП поехать туда не смог. Казалось бы, в этой ситуации комендантом Джалал-Абадской области должен быть кто-либо из них. Вот тут-то меня и вспомнили. Позже надо было успокоить бунтующее МВД. А дальше — взять и выбросить меня уже стало невозможно. Оставлять? А как быть с надвигающимися выборами? Кто их будет делать, как не МВД, такая армия? А я против ее использования в политике. Долго думали и передвинули в Генпрокуратуру. Там я, наивный, убежденный, что на самом деле пришли иные времена, первым делом возбудил уголовное дело по правонарушениям внутри самой ГП; банковским ячейкам; затем на Конституционный суд, по признакам принятия им неправосудного решения; далее дело по фактам фальсификации прошедших выборов; замахнулся на Кумтор и многое другое. Отказывался возбуждать заказные дела, предъявлять такие же обвинения. В частности на Равшана Жеенбекова только за то, что он критиковал Розу Отунбаеву, или преследовать американскую компанию «Редстар», как оказалось позже, только для того, чтобы туда пристроились родственники первых лиц. Таких фактов очень много. Обо всех них говорить – не то что полосы, номера не хватит. Финальной моей вольностью был отказ участвовать в рейдерском захвате «Мегакома». Я не хотел, чтобы использовали Генпрокуратуру в этих целях. Это видимо был мой последний прокурорский прыжок против сильного ураганного ветра. Дни мои в этой должности были сочтены. Конечно, было понятно, я как-то за нее и не цеплялся. Но я недооценил степень коварства моих соратников по борьбе с Бакиевым, а теперь уже новых противников. Оказалось, было решение избавиться от меня путем компрометации с дальним прицелом, чтобы впредь не мешал на предстоящих президентских выборах. Против меня началась бешеная информационная атака, якобы о выводе из «Мегакома» больших денег. У них не было сомнений, что это так и есть. По себе судили. В этой ситуации мой молчаливый уход был исключен. Дальше, как говорится, нашла коса на камень. И что вы думаете? Облили грязью и никаких нарушений по «Мегакому» таки не выискали, следовательно, и дело возбудить не могли. А след остался и живет уже вне зависимости от истины.

— Где же был логический конец?

— Ну раз было принято решение скомпрометировать, то отправлять меня с миром уже было нельзя. К тому же в своем последнем выступлении с трибуны парламента я им наговорил кучу справедливых «гадостей». А Розе Отунбаевой при нашем последнем тяжелом разговоре — и вовсе... Думаю, здесь мою реплику в ответ на вполне оскорбительный выпад надо дать прямой речью: «...Единственная моя ошибка в том, что я слишком долго задержался рядом с Вами. Думаете сидеть где-то в Нью-Йорке в международной организации? Нет, Вы будете сидеть на скамье подсудимых Гаагского трибунала». Естественно за эти слова Президент республики должен наказать уже вполне беззащитного «бывшего»... Так и вышло. Заместителем Генерального прокурора республики со специальным заданием по уничтожению Байболова направляется испытанный соратник Ибраев. Он после долгих безуспешных поисков компромата, буквально через угрозу ареста, вырывает показания у двух моих бывших подчиненных, что я, якобы, дал им указание по телефону (обратите внимание — по телефону) снять арест с какого-то дома. И только на этом основании уже два с половиной года незаконно меня преследуют, ограничивают в правах свободного передвижения. Заказчик ушел, а дело продолжает жить? Он стал теперь очевидным, и я его знаю. Действует по принципу: «За дерзость такову я голову с тебя сорву...». А это ещё при том, что после переворота Генпрокуратура наложила арест почти на весь бизнес республики, на счета тысяч и тысяч граждан, затем тихо снимала. В материалах уголовного дела, возбужденного в мою бытность генпрокурором, в том числе и по ячейкам, этот перечень есть. Вы можете поинтересоваться. Там и все базары, гостиницы, казино, обменки, банки, словом — все. Более того, есть и показания подследственного, следователя прокуратуры Хегая, что эти аресты были незаконны, налагались и снимались по указанию руководства Генпрокуратуры. Обнаруживаете сходство и различие? Вот, поистине, — кому всё, а кому ничего. Обратите внимание, я не сделал из этих незаконных преследований скандала. Не давал пресс-конференций, не звал своих сторонников на митинги в поддержку. Тихо, в рамках закона продолжаю сопротивление вседозволенности, классическому образцу политического преследования. Уверен, это будет продолжаться до конца. Таких как я уже набралось очень много... Как вы думаете, что мы должны делать, чтобы эти беззакония прекратились? Жаловаться? Кому? Ждать еще много лет, когда заказчик образумится иль исполнитель его ослушается? Этого скорее не будет. Остается одно из двух: смириться или идти на баррикады. Вопиющая несправедливость! Вот одна из причин зарождения революций.

— Значит, по вашей методологии, дело неизбежно идёт к третьему бунту?

— По моим наблюдениям и оценкам, дело к этому движется неминуемо. Революции происходят там и тогда, когда и где нет законной, демократической, своевременной смены власти, дееспособного правительства, справедливого суда, развитого местного самоуправления. У нас что-либо из перечисленного есть? Власть народу не оставляет выбора. Значит, они и готовят активную фазу протестов!

— Вы поддерживаете оппозицию?

— Я, пожалуй, всю свою политическую жизнь нахожусь в оппозиции. Объяснение этому простое. Мое жизненное кредо — Справедливость. А её как не было, так и нет! Мои разочарования связаны именно с этим. Нам нужно найти ответ на один, главный вопрос: почему уже четверть века мы не можем выйти на прогрессивный вектор развития? Ведь динамика все эти годы отрицательная.

— Почему?

— Все эти годы мы меняем парламенты, правительства, президентов, суды, формы правления, а динамика остается отрицательной. Почему?

— Как вы думаете, в чём сходство и различие революций в Украине и у нас?

— Сходство в причинах возникновения, развития и перехода в активную фазу протестных настроений. Это, прежде всего, присвоение власти под видом демократии, казнокрадство, бездарное управление государством в силу клановости правящей элиты, безграничного протекционизма. Сходства универсальны. Различия огромные. По всем признакам, в Украине произошла революция. А у нас двукратный насильственный захват власти, сопровождаемый погромами, грабежами. Украина пошла по пути слома сопротивления свергнутых, а мы — по пути сговора с ними. Ближнее окружение Януковича почти всё в бегах или отстранено от власти, а бакиевские почти все вернулись, кто в «белый», кто в «серый» дома. Новая власть Украины уже дает оценки того, что произошло на Майдане, а мы четыре года не можем. Мы пошли по пути большевиков, то есть экспроприации и декретов, а они сохранили парламент, суды. В истории человечества любой захват власти приобретает статус революции. Следующие за этим институциональные изменения характеризуются, прежде всего, сломом отжившей системы управления государством, ценностных ориентаций в обществе. Так что оценка событий в этих странах должна осуществляться только по этим параметрам. Немаловажным фактором живучести революций является еще и легитимность, то есть принятие, признание её массами. Если Украина устоит, преодолеет внутреннее и в особенности внешнее сопротивление, происшедшие там события войдут в историю как классика революции. Вообще-то, прогрессивных революций не так уж и много. В основном они приносят народу больше горя и разорения. Мы не исключение. Историкам ещё долго придется работать в поисках позитива наших революций.

— Ожидаете ли вы позитивных сдвигов от смены состава правительства?

— Нет. Это приманка для легковерных, отвлечение внимания протестных настроений на негодные объекты, отсрочка драматической развязки. Всякий кто верит в позитив только от внутрисистемных перестановок, более того, призывает других к этому, — невежествен либо подставной, заказной шарлатан. Мы уже четверть века блуждаем, как слепые и глухие, в пустыне за корыстолюбивыми, коварными поводырями. Пора повзрослеть, окинуть взором окружающее, найти причины кризиса и преодолеть их. Посему я уже высказывал целесообразность полной и единовременной модернизации всей системы управления государством и создания на основе новых правил органов руководства. А на время междувластия созвать легитимный временный орган — Учредительное собрание. Других вариантов в сложившихся условиях не вижу. Подробно об этом смотрите архив сайта 24.kg за декабрь прошлого года: «Авторитаризм в овечьей шкуре демократии...».

По большому счету, дело не в персоналиях. Корень проблемы в несформированности нации. На то есть исторически объяснимые, объективные причины. Это, прежде всего, потеря в далекие годы древних корней, переселение из исторической Родины и связанная с этим утрата своей религии, изменение в связи с этим способа существования, выживания. Главное — исчезновение адата, регулирующего, определяющего порядок и правила поведения человека лучше любого закона. Второй удар на исторически объективный ход развития нации нанесли большевики с их экспериментом по перескакиванию, минуя целую общественно-экономическую формацию, — от феодализма прямо к социализму. Таким образом, произошла консервация феодального сознания и сохранялась без проявления в неблагоприятных для этого условиях, то есть при Советах. Как только мы остались одни, дремлющие в сознании феодалы проснулись и начали бесноваться. А слабая еще интеллигенция как-то растерялась, заперлась на кухне, другая часть разрушилась от первого удара меркантилизма, то есть приватизации, и даже слова не может сказать «слонам в посудной лавке». Тысячелетнюю историю Великой степи забыли, а Европейские ценности приобрести не смогли. Так что, думаю, нам надо быть готовыми к долгой изнурительной борьбе, прежде всего, с дракончиками в своих головах. И не надеяться на быстрый успех путем смены декораций. Но — движение всё, бездействие ничего!

Беседовал Эрик ИСРАИЛОВ

17 апреля 2014 г.