Опять Алма-Ата

По прошествии определенного времени до нас дошла приятная весть, что в Алма-Ате возобновил работу диссертационный совет по защите кандидатских и докторских диссертаций под председательством академика Султана Сартаевича Сартаева. Мы с Рафиком Тургунбековым тут же поехали в Алма-Ату просить принять к защите мою диссертацию. Первым, с кем мы повстречались и поговорили на эту тему, был доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного процесса юридического факультета КазГУ Калавшан Бегалиев. Встреча его с Рафиком Тургунбековым была очень шумной и трогательной. Они обнимались, целовались, громко приветствуя друг друга. Оказалось, что это была встреча двух однокурсников. В 1949 году они вместе окончили Алма-Атинский юридический институт. К. Бегалиев, дослужившись до генерала в органах прокуратуры, вышел на пенсию и занялся научной деятельностью. Узнав о цели нашего прибытия, обещал помочь всем, чем возможно. Затем мы встретились с председателем диссертационного совета С. С. Сартаевым. В ходе встречи он сказал, что диссертационный совет примет во внимание постановление Ученого совета Института философии и права Академии наук Киргизской ССР, рекомендовавшего работу к защите. В экспертную комиссию по приему моей диссертации были избраны: председателем – профессор К. Бегалиев, членами – профессора Е. И. Каиржанов и Г. Ф. Поленов. Комиссия, проверив мою работу, дала положительное заключение: «Принять к защите и назначить официальными оппонентами доктора юридических наук, профессора Филимонова из Москвы, доктора юридических наук, профессора Ахмедова из Узбекистана и доктора юридических наук, профессора Е. Каиржанова из Казахстана. День защиты был назначен на 20 сентября 1991 года. 

Я приехал в г. Алма-Ата в первых числах сентября, чтобы заранее подготовиться к защите, не спеша решить организационные и технические вопросы. В гостинице мне досталась комната
№ 313. После всех этих диссертационных мытарств я стал очень суеверным. Не хватало, чтобы случилось еще что-то непредвиденное, когда я уже был почти у цели. Ходил к администратору, к директору, объясняя, зачем я тут и что мне предстоит. Но все было напрасно. Гостиница была переполнена, что было обычным в советской жизни. Новую комнату я так и не получил. Ближе к дате защиты стали прибывать мои родственники, приехали жена, сыновья, друзья, в том числе Рафик Тургунбеков. Когда я пошел заказывать для них места в гостинице, мне опять предложили № 213, № 413, т.е. такие номера, которые люди не занимают по суеверию. Пришлось их заселять в этих комнатах. Забегая вперед, скажу, когда все мои дела успешно окончились, я подумал, что, может быть, число 13 для меня является счастливым. Вскоре после этих событий во Фрунзе я купил частный дом у немцев, выезжающих в Германию, по адресу Волховская, 13, где счастливо прожил 17 лет, и затем переехал в новый дом, построенный мной в 2007 году… 

ЗАЩИТА ДОКТОРСКОЙ

Утром 20 сентября 1991 года, открывая работу диссертационного совета, председатель С. С. Сартаев произнес следующие слова: «Дорогие друзья, коллеги! Сегодня происходит уникальное событие! Сегодня мы будем проводить защиту докторской диссертации уважаемого К. Ш. Курманова, который 24 года тому назад, в 1967 году на этом же совете КазГУ под моим председательством защитил кандидатскую диссертацию. Мы тогда дали ему наказ продолжить эту интересную работу и привезти докторскую диссертацию. И он этот наказ выполнил». Эти слова были встречены аплодисментами. Из старого состава диссертационного совета в новом остались только двое: академик С. С. Сартаев и его незаменимый заместитель – профессор Ю. Г. Басин. Остальные 17 членов совета были новыми, и многие не знали меня и историю с моей защитой.

Защита прошла успешно. В результате тайного голосования члены диссертационного совета единогласно поддержали присуждение мне ученой степени доктора юридических наук. Со вторым моим напарником снова, как и 24 года тому назад, произошел казус. Он должен был защищать свою кандидатскую диссертацию на тему, связанную с деятельностью прокуратуры Казахской ССР. Помню, это был молодой парень, казах. А все произошло так. После моего выступления один из присутствующих по фамилии Баймурзин задал мне вопрос.  Как я узнал впоследствии, это был кандидат юридических наук, доцент и, судя по привередливости, не питал к защищавшимся никаких симпатий. Он и задал вопрос, который стал роковым для моего напарника: «Вы сказали, что в вашей диссертации нет ссылок на съезды КПСС и классиков марксизма-ленинизма и т.д., а вот в автореферате такая ссылка есть. Как вы это объясните?» Я ему ответил, что он смотрит не мой автореферат, а напарника. Он был сконфужен, раздался смех. Сидящий в это время в зале и слушавший все это академик Салык Зиманов, выдающийся правовед и патриарх юридической науки в Казахстане, подошел к столу президиума, за которым сидели Сартаев с Басиным, и тихо им сказал, что кандидатскую диссертацию надо бы снять с защиты и ушел. Так и сделали, тихо сняли его диссертацию с защиты. Я вернул ему деньги, которые он дал для нашего общего банкета. Потом я слышал, что он успешно защитился на следующий год.

Академик С. Зиманов умер в 2011 году в 90-летнем возрасте, окруженный заботой и вниманием благодарных учеников, коллег, соратников, родственников. На первый взгляд казалось – такая мелочь, стоило бы мэтру обращать внимание на эту ерунду. Но если вспомнить, в каких муках рождалось разрешение на открытие диссертационного совета, то можно понять мудрость и осторожность уважаемого аксакала. Любой прокол мог тогда иметь печальные последствия для будущего юридической науки Казахстана.

По возвращении домой мои коллеги и друзья поздравляли меня как второго после Рафика Тургунбекова доктора юридических наук в нашей республике. Первым доктором юридических наук, профессором был известный ученый-конституционалист Кубанычбек Нурбеков, который рано ушел из жизни в результате необоснованной политической травли со стороны партийного руководства. Степень доктора юридических наук мне присудили 10 января 1992 года. Диплом за номером 2Д/34 выписал ВАК Совета Министров СССР за подписью его председателя Е. И. Шемякина уже после официального роспуска СССР. И я, видимо, был из последних ученых «могикан», кому выписали советские дипломы.

МОЙ БРАТ ЮСУП
И ДРУГИЕ

Я все время упоминаю в своих воспоминаниях о своем брате Юсупе, военном человеке. Его нет уже несколько лет, он умер в 2007 году, и мне его так не хватает сейчас, ибо среди моих братьев он был самый близкий мне человек. Он был на два года старше, и это нас очень сближало. Когда началась война, он 16-летним добровольцем ушел на фронт, потому что был призван Джамалбек, сын репрессированного дяди Насредина. Они были очень дружны и вместе ушли на войну, учились в туркменской Кушке в краткосрочном пулеметном училище и одновременно стали командирами пулеметных взводов – младшими лейтенантами. Потом их пути разошлись. Джамалбек погиб на фронте. Юсуп вернулся с войны капитаном, командиром пулеметного батальона. После возвращения работал вторым секретарем Фрунзенского обкома комсомола. Но затем был новый военный призыв. После известной речи Уинстона Черчилля в Фултоне в 1946 году началась «холодная война», и Юсупа снова мобилизовали в армию. Всю жизнь после этого он проработал в военных комиссариатах Араванского, Наукатского районов Ошской области, г. Токмака. Был одним из шести полковников Киргизской ССР. Десять лет проработал военным комиссаром Нарынской области. Он был всегда для меня самой главной поддержкой, всегда помогал мне, чем мог. Женат был мой брат на узбекской девушке по имени Михрахон, которую мы по-русски называли Машей. И вообще наша семья по своему духу и составу была очень интернациональной.

Как-то я с Юсупом сидел дома, вдруг приходит сын Зайнидин и говорит: «Дядя Юсуп, я хочу, как мой брат Султан, поступить в Алма-Атинское общевойсковое военное училище Что вы скажете?» Я молчал, так как был в шоке. Юсуп, видя мое состояние, сказал: «Дорогой Зайнидин, ты молодец, что хочешь выбрать нелегкую профессию воина. Наверное, Султан с тобой сильно поработал. Но не торопись. Офицером ты можешь стать всегда, например, после окончания гражданского вуза. Тебе будет в это время 22 года. Султан хотел стать военным с детства и готовился к этому давно. А ты подумай, осмотрись, я думаю, из тебя выйдет прекрасный ученый, как твой отец». И он оказался прав, мой мудрый старший брат.

По стопам Юсупа пошел лишь его младший сын – Султан Курманов, ветеран афганской войны, близкий друг генерал-лейтенанта, Героя России, бывшего президента Ингушетии Руслана Аушева. Он долгое время служил за границей, и военную карьеру закончил командующим Национальной Гвардией Кыргызской Республики. Сейчас живет и работает в США. Старший сын – Эркин стал музыкантом, членом Союза композиторов Киргизской ССР, сейчас работает заместителем директора Национального театра оперы и балета КР. Самая старшая дочь Гульбара – бизнес-леди, еще с советских времен живет в г. Таразе, приняла казахское гражданство. Ее дочь – известная в нашей республике певица Айя Садырова.

Самым старшим братом в нашей семье был Аскар. Он родился в 1922 году и тоже был ветераном Великой Отечественной войны. После окончания службы он женился на татарской девушке по имени Мария и занимался сельским хозяйством. Трагически погиб в автокатастрофе в 1971 году. Многие его дети сейчас живут и работают в Ташкенте и Душанбе.

Младший наш брат Осмонбек родился в 1930 году. Он был творческим человеком, очень хорошо рисовал. Окончил Фрунзенское художественное училище. Мои друзья художники говорили мне, что у него большое будущее. Он был женат на турчанке Каличе. От брака у него осталась дочка Бактыгуль Сарманова, которая ныне является кандидатом юридических наук, доцентом КГЮА. Однако брат заболел и умер в 38 лет.

Сестричка Бибинур 1932 года рождения была самой младшей в нашей семье. Она стала известным в республике специалистом-архивистом и всю жизнь проработала на архивной службе, пройдя все ступени служебной лестницы от рядового работника до директора Центрального государственного архива Киргизской ССР. Она состояла в браке с Санжарбеком Данияровым, который впоследствии стал видным ученым-историком, доктором исторических наук, профессором и член-корреспондентом АН Киргизской ССР. От них осталось три дочери – Гульнара (уже покойная), Чинара и Амангуль, а также сын Тынарбек Данияров, который сейчас живет со своей семьей в США.

Из книги воспоминаний Карпека КУРМАНОВА
«Исповедь юриста»

12 сентября 2013г.